Кроссовки для Золушки

- Честно говоря, я и сама толком не знаю.

- Мне кажется, вы морочите мне голову. К тому же не проще ли заявить в милицию о своих подозрениях, чем искать приключения на свою… голову? Какое отделение занимается поиском вашего друга? Вас ведь вызывали для дачи показаний?

- Нет.

- Как же так? – удивился капитан.

- Дело в том, что мы тогда уже расстались. Я случайно узнала, что… Юра (перед глазами промелькнула фотография Юрия Васильевича Седова, 1969 года рождения) пропал. Через несколько месяцев.

- Я могу выяснить, - предложил капитан. – Это обязательно надо сделать.

Я поняла, что завралась и попала таки в неприятную ситуацию. Действительно, если некто убитый на проспекте Художников угрожал некому пропавшему без вести, ведущие следствие менты должны непременно за этот факт ухватиться.

- Послушайте, Андрей, - я попыталась придать голосу как можно больше твердости и убедительности. – Не хочу вас утруждать. Я сама узнаю у Юриных родственников, какое отделение ведет поиск, и схожу туда. Но вы, пожалуйста, помогите мне попасть в квартиру.

Курбанов колебался, покусывая губу. С одной стороны, его просили оказать мне пустяковую услугу. С другой стороны, он явно принадлежал к редкой нынче породе порядочных служителей закона и сомневался, а стоит ли эту самую услугу оказывать.

- Послушайте, Андрей, я не собираюсь ничего оттуда брать или наоборот подкидывать. Вы же будете со мной.

- Объясните, что вам там нужно, - настаивал Курбанов.

- Хорошо, - я убрала руки за спину и скрестила пальцы, открещиваясь от самого бессовестного и противного для меня вранья. – У меня есть, как бы это выразиться… паранормальные способности. Возможно, если я окажусь в этой квартире…

Кроссу мое вранье тоже не понравилось: большой палец левой ноги словно укусило что-то. Я слегка пнула ножку скамейки. Курбанов хмыкнул.

- Хорошо, - сдался он. – Поехали.

Мы подошли к стоящей поодаль грязновато-белой «шестерке». Поскольку договорились встретиться мы у станции «Чернышевская», это обстоятельство было очень кстати – не придется давиться в метро, да еще с пересадкой.

- Погуляйте минут пять, - попросил Курбанов. – Я пока пару звоночков сделаю. Говорите, Художников, 33?

Я кивнула и принялась расхаживать по тротуару взад и вперед, пока капитан, сидя в машине, названивал кому-то по сотовому. Наконец он высунул голову и махнул мне рукой.

- Поехали. Все в порядке. Только с нами пойдет участковый. Иначе никак.

- Участковый так участковый, - пожала плечами я. – Не все ли равно.

Курбанов, как нарочно, выбирал дорогу по самым забитым улицам. Когда мы уже в третий раз застряли в плотнейшей пробке, я занервничала. Надо ведь еще было купить пресловутые продукты. И так я окажусь на даче только к вечеру. К тому же в машине было невероятно душно, пахло бензином, потом и почему-то гнилыми тряпками для мытья полов. Меня замутило, пришлось наполовину высунуться в окно. Если положение станет критическим, придется кидать под язык валидол или даже требовать остановку с пробегом к ближайшей урне.

- Меня тошнит!

Я так и подскочила.

- Мне плохо! – жалобно бурчал Кросс.

Я осторожно покосилась в сторону Курбанова. Но он, похоже, ничего не слышал – сидел себе, барабаня пальцами по рулю, и вытягивал шею, чтобы высмотреть впереди просвет.

- Терпи! – процедила я сквозь зубы.

- Что? – повернулся ко мне капитан.

- Да нет, ничего. Это я сама себе. Жуткая пробка. Похоже, надолго застряли.

- Ничего, сейчас рассосется.

- Кать, я больше не могу, - не прекращал ныть Кросс. – Меня укачало.

Ни в сказке сказать, ни пером описать! Мало того, что кроссовки говорят, так их еще, видите ли, укачало и тошнит! Может быть, еще и вырвет?

- Меня тоже укачало, ну и что?

- Укачало? – испугался Курбанов. – Вот черт! Может, водички? Теплая, правда.

Он достал из бардачка бутылку минералки и протянул мне. Я хотела было отказаться, но подумала, что это, пожалуй, выход. Украдкой взболтнула бутылку и принялась сосредоточенно отвинчивать пробку.

- Осто!..

Закончить Курбанов не успел, потому что из бутылки с шипением вырвался пенный фонтан. Примерно половина минералки оказалась разбрызгана по всему салону, но большая часть все же угодила мне на ноги.

- Уф, - довольно выдохнул Кросс. – Кажется, полегчало.

- Ну я же сказал, что теплая, - простонал Курбанов и тут же добавил без всякой связи с предыдущим: - А что вы сегодня вечером делаете?

- На дачу еду, - вежливо улыбнулась я. – Еду везу. У меня там семеро по лавкам. И все кушенькать просят.

- Тоже мне еще, кавалер! – ревниво фыркнул Кросс.

- А-а-а, - разочарованно протянул капитан.

Остаток пути мы проделали молча и относительно быстро. Оставив меня сидеть в машине, Курбанов сходил куда-то и минут через десять вернулся в обществе пузатого, лысого и усатого милиционера. Участковый шумно отдувался и вытирал лысину клетчатым носовым платком. Его форменная рубашка крупнопятнисто потемнела от пота. Он взглянул на меня с любопытством, но ничего не сказал.