«Крот» в генеральских лампасах

Некоторую ясность в понимание Индии помог ему внести руководитель Главного разведывательного управления — заместитель начальника Генерального штаба Вооруженных сил СССР, генерал армии Ивашутин [54]. По установившейся уже традиции он за два дня до отправки резидентов за рубеж пригласил к себе Полякова. До этого Поляков ни разу не встречался один на один с генералом армии, он даже старался не показываться ему на глаза только из-за того, что тот пришел в военную разведку из КГБ. Эта неприязнь к сотрудникам органов госбезопасности появилась у него после того случая, когда он сам завербовался в агенты ФБР. С того времени он больше всего боялся «Контору Глубокого Бурения» — КГБ, считая, что все ее сотрудники приглядываются к нему и следят за ним. И хотя на людях Поляков демонстрировал свое полное расположение к чекистам, на самом деле он в условиях заграницы не упускал возможности настроить своих подчиненных против сотрудников резидентуры КГБ. Мало того, исподтишка даже преследовал тех, кто пытался установить или установил с сотрудниками внешней разведки и контрразведки хорошие отношения. Вот почему Поляков с большой опаской вошел в кабинет Ивашутина. Доложив о своем прибытии, он замер около двери.

— Проходите, пожалуйста, к столу и присаживайтесь, — предложил генерал армии Ивашутин. — При подготовке к командировке все ли успели выполнить? — поинтересовался он.

Пока новоиспеченный резидент докладывал, как шла его подготовка к отъезду в Индию, начальник ГРУ, внимательно всматриваясь в него, невольно подумал, что в нем есть некая отталкивающая сила: крупная, с большими мясистыми ушами и заостренным, птичьим носом голова и какая-то заискивающая, едва заметная улыбка. «Да с таким типом не каждый человек захочет иметь дело», — подумал опять генерал.

Ивашутин был одним из самых опытных и удачливых руководителей разведывательного управления Генштаба. Не случайно некоторые генералы и адмиралы этого ведомства считали, что Петр Иванович Ивашутин — это Суворов в разведке. «Дед», так называли его подчиненные, обладал способностью быстро проникать во внутреннюю суть людей и порой с первого взгляда определять мотивы человеческих поступков.

Полякова генерал знал в основном по докладываемым документам на подпись — характеристикам, аттестациям, приказам при назначениях на должность и присвоениях очередных званий. Знал он и то, что говорилось в представлении на должность военного атташе и главного резидента в Индии: «…Поляков является грамотным офицером. Политическая подготовка хорошая, может самостоятельно ориентироваться в любой оперативной обстановке. По своим личным качествам, общей и специальной подготовке способен самостоятельно выполнять поставленные задачи».

Закончив доклад о своей готовности к отъезду в Индию, Поляков поставил перед руководителем разведки вопрос об увеличении финансовых средств для непредвиденных расходов за рубежом. При этом он привел пример, связанный с нехваткой денег в рангунской резидентуре, когда потребовалось для служебных целей приобрести двести патронов нестандартного калибра.

Слушая его несерьезное обоснование, Ивашутин заметил, что голос у Полякова в разных случаях звучал по-разному: он то неестественно растягивал слова, чтобы казаться значительнее, то говорил с неожиданным раздражением, когда нервничал, особенно при объяснении причин несостоявшейся однажды охоты в Бирме из-за финансовых затруднений своевременного приобретения патронов. Генерал армии продолжал внимательно слушать Полякова, ловил мельчайшие нюансы интонаций в его голосе и поведении — и чувствовал, что этого человека не покидает какое-то внутреннее напряжение. Симпатии к нему Ивашутин не испытывал и, чтобы не затягивать время, которым он очень дорожил, прервал его и спросил:

— С планом-заданием на командировку вы уже ознакомились?

— Так точно, товарищ генерал.

— Вас все в нем устраивает?

— Да. Вот только страна, где предстоит работать, показалась мне очень сложной и загадочной.

— Да, это не Бирма, — нехотя отозвался начальник ГРУ. — И обстановка там, в политическом и оперативном плане, далеко не простая. У Индии есть свои внешнеполитические интересы, у нее, как и у нас, не решены проблемы с Китаем. Нарастает конфронтация с Пакистаном. Сложно складываются отношения и с США. Лидер правящей партии Шарма недавно публично обвинил ЦРУ в организации беспорядков в Дели и в подрыве отношений с Бангладеш, Непалом и другими соседними странами. Таким образом, возникавшие и у нас опасения по поводу возможного изменения политического курса Индии в выгодном для США направлении не подтвердились. Поэтому нам надо как можно больше заботиться о защите дружественных отношений с Дели…

— Я, конечно, понимаю это, — перебил генерала Поляков, — но в чем может проявляться забота со стороны резидентуры военной разведки?

Ивашутин тяжело вздохнул: он никак не ожидал услышать от Полякова подобного вопроса.