«Крот» в окружении Андропова

Личный контакт «Шведа» с Филби состоялся еще до отъезда Рейфа, где-то в последних числах декабря 1934 года. Эту встречу в Риджентснарке организовал Дейч, который представил своего шефа Биллом. Состоялась беседа. «Швед» попросил Филби аргументированно высказаться о том, насколько Гай Берджесс пригоден к секретной работе и целесообразно ли его привлекать к ней. Вспоминая впоследствии об этой встрече, Филби заметил, что Орлов («Швед») был чрезвычайно твердым человеком, и, честно говоря, я не знал, что делать, потому что был новичок в этом деле». Сам «Швед», по словам Филби, считал, что Берджесс мог бы быть полезен, и поручил ему «обдумать, как лучше прозондировать его». И еще: «Швед» произвел на Филби впечатление «очень жесткого человека, но очень вежливого и очень обходительного… он относился ко мне но-отцовски; у меня же было ощущение, что вот это истинный начальник всего этого дела, из Москвы, и у меня было к нему отношение как к герою. Это не означало, что я думаю плохо или менее уважительно об «Отто»[12] или «Тео»,[13] но просто на этот раз пришел настоящий русский, советский человек. Иными словами, если я считал «Тео» и «Отто» коммунистами, то Орлова я считал большевиком».

«Неделю за неделей мы встречались то в одном, то в другом отдаленном районе Лондона, — продолжает Филби. — Я приходил на встречу с пустыми руками, а уходил нагруженный самыми подробными рекомендациями, предостережениями и ободряющими напутствиями».

Отдавая должное скромности Кима Филби, следует, однако, отметить, что приходил он на встречи отнюдь не с пустыми руками. Еще будучи на связи у Дейча, он уже передавал конфиденциальную правительственную информацию, которая положительно оценивалась в Центре. В частности, от него были получены сведения о строительстве базы британских ВВС на территории Саудовской Аравии, а также о текущих планах военного министерства Англии.

«Шведу» же нужно было, как этого требовал Центр, изыскать возможность для внедрения агентуры, в том числе и Филби, в английские спецслужбы — МИ-6 и МИ-5. И он, витая порой в облаках, выдвигал явно авантюрные проекты. Стоило, например, Филби устроиться помощником редактора «Ревью оф ревьюз», как он получил от «Шведа» задание поместить в этом издании объявление о приеме на работу машинисток-стенографисток с опытом практической деятельности. «Среди моря предложений, изъятых нами из почтового ящика, — сообщал он в Москву 24 апреля 1934 года, — наиболее подходящей показалась стенотипистка центрального секретариата морского министерства. Чтобы познакомиться поближе с ней, «Зенхен», кличка Филби, взял ее на вечернюю работу в свою редакцию. Теперь перед нами задача подыскать ей «любовника». Сами понимаете, что исход такого дела всегда чрезвычайно загадочен». В Москве намек поняли и ответили однозначно: «Использовать «Сынка»[14] для вербовки категорически запрещаем».

Решительный отлуп не смутил «Шведа». И вскоре в Центр был представлен другой, не менее авантюрный план поэтапного проникновения «Зенхена» в МИ-6. Узнав от последнего о том, что эмир Сауд ищет для себя преподавателя английского языка и обратился за помощью к отцу Филби, известному арабисту, пользовавшемуся уважением королевской семьи Саудов, «Швед» незамедлительно сообщает в Центр: «Я ухватился за случай с эмиром Саудом, ищущим учителя, чтобы вывести «Зенхена» на высший уровень. Через два месяца он уезжает с эмиром в Лравию, где живет во дворце как член семьи». По замыслу «Шведа», «Зенхен» «как истинный патриот Англии» перед отъездом предложит руководству МИ-6 свои услуги. Сделает он это через своего университетского друга, принятого на работу в эту службу. Так «Зенхен» станет информатором МИ-6. Далее, он должен будет в течение шести месяцев упрочить свою «легенду» в качестве информатора, после чего — «заболеть от тяжкого климата в Аравии и вернуться в Англию», где он станет «как минимум — внештатным агентом МИ-6».

Пока «Швед» «делил шкуру неубитого медведя», эмир нашел себе учителя. Но это был не «Зенхен».

И опять-таки «Швед» не пал духом. Летом 1935 года Филби получил приглашение на высокооплачиваемую работу в Дели — сотрудником по связям с прессой Индийской государственной службы. Приглашение исходило лично от министра внутренних дел Индии по рекомендации хорошо знавшего Филби помощника редактора лондонской «Таймс».

«Я дал указание «Зенхену» этот пост принять», — поспешил сообщить в Москву «Швед». И хотя переговоры Филби с индийцами еще только начинались, «Швед» с присущим ему напором доказывал Центру, что поездка Филби в Дели — кратчайший и наиболее реальный путь его внедрения в МИ-6 вначале в качестве информатора в Индии, а затем и штатного сотрудника.

«Еще раз повторяю, «Зенхен» поразительно развился, — настаивал он в своем письме от 12 сентября 1935 года. — Очень серьезный человек, с большим аппетитом к агентурной работе, и из него в будущем выйдет большой и ценный работник».

Это было последнее письмо «Шведа» о Филби, отправленное им из Лондона.