Кровь

Кто-то прокричал: «Стреляют!» На кладбище раздались крики, люди побежали в сторону выхода. Боль, шум и липкие следы на коже жутко бесили Рин. Она услышала тяжелый вздох в метре от себя. Пуля, по касательной задевшая ее живот, вошла отцу Эрика в ногу.

– Хватай Кристину и бегите отсюда! – прокричал он и подтолкнул к Рин дочку, испуганно стоящую подле него.

Девушка подняла глаза с его раны на лицо. Увидев безумный взгляд Рин, он моментально схватил Кристину и прижал к груди, закрывая ее рукой. Девушка не совсем поняла, что сейчас увидела, но гнев в правой руке велел не обращать на это внимания и сосредоточиться на жертве. «Сначала разорвем его, да?»

Денис понял, что винтовка ему в этом деле не помощник, и ринулся через кладбище в сторону своей цели. Рин медленным шагом пошла ему навстречу. Как только дистанция между ними сократилась, она сделала выпад правой рукой. Пальцы уже почти дотянулись до его груди, но их как будто внезапно окатили кипятком, и Рин отдернула руку. Денис воспользовался замешательством и ударил Рин кулаком в челюсть. Кожа на лице Рин сразу же покрылась пузырями и местами лопнула. Девушка не понимала, что происходит, и начала пятиться.

Денис яростно размахивал кулаками. Рин пропустила еще несколько ударов в различные точки, боль от ожогов начинала становиться привычной и даже слегка приятной. Сумасшедшая улыбка озарила ее лицо, движения стали быстрее, и вот уже ни один из ударов Дениса не мог достичь своей цели. И все же раскаленный воздух определенно обжигал; если продолжать в том же духе, скоро на ее теле не останется живого места.

Левая нога девушки за полсекунды нанесла три удара в бок противника. Денис их даже не увидел. Скривившись, он отступил. «Множественные гематомы и примерно пять сломанных ребер», – оценил он ущерб и попытался понять, что же произошло секунды назад. Девушка стояла перед ним и улыбалась. «Вот оно!» Денис увидел обугленную голень, не скрытую платьем. На секунду диссонанс между радостной улыбкой и тяжелейшими ранениями Богини удивил его, потом он вспомнил Шама и понял, что удивляться нечему.

Рин была в восторженном экстазе от смеси боли, боя и чистого безумия. Правая рука выпустила из себя кровь и изменила форму, став похожей на некое лезвие из плоти, кости и стеклянной крови. Рин игриво рассмеялась и бросилась на Дениса, целясь тому прямо в сердце. Пламя цвета маджента охватило его тело, словно вспыхнувшая оболочка, кисть руки Рин обратилась пеплом до того, как девушка смогла дотронуться до груди жертвы. Денис больше не видел смысла сохранять силы про запас и решил уничтожить Богиню как можно быстрее. Рин отпрыгнула и удивленно посмотрела на отсутствующий фрагмент своего тела. Денис выставил вперед зажатый кулак и резко раскрыл его. Поток пламени вырвался на свободу и отбросил Рин обратно к отцу Эрика. Ее полет остановило столкновение с надгробным камнем и последующее приземление на открытый гроб Эрика.

Рин увидела труп любимого, и память о горе пробудила в ней рассудок. Символ пантеры, разместившийся на левой голени, более не мог маскировать боль под удовольствие. На теле девушки не оставалось неповрежденной кожи, местами за выгоревшим мясом виднелись кости. Даже в ослабленном виде эта боль была хуже чего-либо, ранее испытанного ею. Рин издала мучительный стон и застыла на месте в ожидании своего палача. «Просто добей меня!» – безостановочно повторяла она про себя, пытаясь заглушить боль беззвучным криком. Жар пламени приближался… И внезапно замер.

– У…бей, – хрипло выдавила из себя Рин.

Какой смысл биться дальше? Цель жизни потеряна, а собственное тело даже не принадлежит ей самой. Закончить бы все сейчас и не мучиться дальше.

Денис колебался. Полумертвая обгоревшая девушка, которую он никогда не знал и теперь уже не узнает, просила добить ее. Склизкая глина просочилась в ее раны и покрыла все тело, грязно-коричневые капли медленно стекали по сожженной коже. Запах горящей плоти перебивал легкую свежесть травы, витавшую в воздухе после дождя. Вонь, исходящая от сгоревшего человеческого тела, постоянно наполняла ночные кошмары Дениса после смерти жены и сына. Сейчас ему хотелось перестать видеть в обгоревшей человека, как было несколько секунд назад, когда она стояла с улыбкой безумца. Надо еще раз увидеть зло внутри этой девушки, чтобы отбросить сомнения.

– И это все, на что ты способна?! Богиня ли ты? Если да, почему выбрала такое слабое тело? Ведь твой пророк, Шам, говорил, что ты избрана не случайно. Что когда он убивал твоего любимого, все отчаяние и ненависть, скопившиеся в твоем теле, открыли Богине путь в наш мир! А что теперь? Богиня переоценила тебя? Ты оказалась слабее меня, одного из «избранных» тобою? Покажи свою силу, Богиня! – Он говорил первое, что приходило ему в голову, но почему-то сорвался на крик.