Кровь

– Нет, Хоб пришел куда позже – в следующем сезоне. На сей раз главный распорядитель даже не потрудился принести лотерейный барабан. Он встретился глазами с Мэтом, и тот коротким кивком вызвался драться. Тем, кто осмелился прийти на балкон понаблюдать, показалось, что Хоб стал еще страшнее, чем раньше. Когда Мэт атаковал, никто из триглада не стал рисковать своей глоткой: вместо этого они сосредоточились на вражеском лаке, наседая так, что тому с трудом удалось удержаться в центре арены. Но Мэт бился потрясающе сосредоточенно. На этот раз сражение длилось почти двадцать минут, Лейф: оба бойца дрались, стоя перед лаками и открывшись клинкам противника. Но Мэт снова победил, и вновь ярко-красная кровь Хоба залила доски арены.

– Сколько же было сражений? – спросил я. – Палм говорил, что Мэт победил Хоба пятнадцать раз.

– Да, именно пятнадцать. Это длилось неделями. Но как долго может продолжаться нечто подобное, мальчик? Иногда приходится уступить.

– О чем вы? – спросил я.

– Подумай сам. Сколько личностей джинн готов был потерять на арене? И помни: Мэт имел всего одно тело и одну жизнь. Это не могло длиться вечно, правда? Подтверждение тому мы увидели в канун летнего солнцестояния. Весь день назревала гроза, и рано вечером небеса внезапно расщепила гигантская белая молния, вслед за которой раздался такой гром, будто приближался конец света. Вскоре над нашими головами уже бушевала гроза, словно сами боги швыряли молнии вниз. Но не это беспокоило толпу, которая вливалась в Колесо, направляясь на Арену 13. Людей было слишком много, чтобы они поместились на балконе, и возбужденная толпа собралась вокруг Оси над аренами, отчаянно ожидая новостей о появлении Хоба. Игорные агенты прекрасно провели время, верно? Каких только тогда не заключалось пари: появится Хоб или нет; когда именно будет нанесен решающий удар; повторит ли Мэт свой подвиг, собственноручно уложив лака; спорили даже о том, когда Мэта прикончит триглад Хоба или как поведет себя боец, если его победят и живым заберут с арены.

Тайрон снова пригубил вино.

– На этот раз судьба Мэта, можно сказать, висела на волоске. Одно время казалось, что он должен пасть во время свирепой атаки Хоба, но потом прозвучал сигнальный гонг, и оба бойца встали перед своими лаками. Как ты знаешь, обычно с этого момента бойцы действуют осмотрительней, но Мэт отбросил всякую осторожность. Передвигаясь слишком быстро, чтобы его шаги мог уловить неопытный взгляд, сверкая мечами, он оказался прямо посреди триглада противника. Некоторые говорят, что Мэт собственноручно зарубил весь триглад, другие – что он зарубил только одного лака, а его длиннорукий лак дотянулся поверх его плеч и головы, чтобы расправиться с остальными двумя. Я был там, но все произошло слишком быстро, чтобы рассмотреть, что именно случилось, и даже сейчас я сомневаюсь. В любом случае та победа многое изменила. С тех пор Хоб чаще посещал арену, хотя с каждым разом побеждать его становилось все легче. Но когда ставки, которые предлагали игорные агенты, начали склоняться в пользу Мэта, людей охватил страх. Потом страх перешел в темный безрассудный ужас, и жители стали покидать город.

– Сколько же личностей у Хоба? – спросил я. – Это известно? Сколько раз Мэту пришлось бы его сразить, чтобы одержать окончательную победу?

– Хоб – джинн, созданный величайшими из когда-либо живших механиков, такие технологии лежат за пределами наших познаний. Неизвестно, сколько личностей вписано в словы, которые им управляют, и неизвестно, сколько раз надо его убить, чтобы полностью уничтожить, – объяснил Тайрон. – Как я уже говорил, люди бежали из города. Сперва раньше обычного вернулись в свои далекие дома фермеры и торговцы, после начали уезжать и исконные обитатели Джиндина.

– Но это же чушь! – выпалил я, несмотря на предупреждающий взгляд Тайрона. – Мэт выигрывал, почему же они боялись?

Я думал, Тайрон рассердится, что я его перебил, но он лишь со вздохом ответил:

– Они боялись побежденного Хоба больше, чем побеждающего, потому что он джинн и обладает всем темным могуществом этих созданий. Опасно загонять его в угол. Какие ужасы может обрушить он на город, если довести его до отчаяния? Именно Хоб в конце концов разрубил гордиев узел. Он предложил еще одну, последнюю и решающую, схватку. Если его победят, он никогда больше не придет на Арену 13. Взамен он потребовал, чтобы Мэт с самого начала сражался, стоя перед своим лаком, в то время как Хоб будет драться позади триглада. Это было возмутительное, нечестное предложение, но, ко всеобщему облегчению, Мэт на него согласился. Люди были в страхе, и даже его друзья хотели, чтобы ситуация как-то разрешилась. Никто и подумать не мог, что Мэт победит в пятнадцатом состязании. Входя тем вечером на Арену 13, он, наверное, чувствовал себя совершенно одиноким: дело в том, что за два дня до боя Гунтер внезапно упал во время позднего ужина, и некоторые говорят, что его отравили.

– Это мог сделать Хоб? – спросил я.

Тайрон пожал плечами.