Кровь

– Наши соболезнования семье и друзьям бедного Скрипио, – сказал он тихим голосом, но его слова нетрудно было расслышать в напряженной тишине. – У нас отобрали мальчика, подававшего большие надежды. Турнир приостановлен на двадцать четыре часа.

Когда он покинул арену, люди начали вставать, и мы молча последовали за Тайроном домой.

Из-за угрозы нашествия кисточек тело Скрипио сожгли тем же утром, и в одной из маленьких церквушек Джиндина отслужили заупокойную службу. Семья пожелала, чтобы церемония была закрытой, поэтому на ней не смогли присутствовать ни друзья, ни соученики погибшего мальчика.

– Такое случается, – сказал дома Тайрон. – Каждый раз, ступая на Арену 13, вы ставите на кон свою жизнь, нужно просто помнить об этом. До ужина еще есть время, и вас ждут обычные уроки теории. Не сидите сложа руки, учеба – лучший способ отвлечься. Турнир возобновится завтра утром, а сегодня я предлагаю вам пораньше лечь спать.

Войдя в кабинет Керна, я, к своему удивлению, увидел, что он не один: у него на колене сидел его сын, энергично черкая листок бумаги.

– Прощу прощения, – сказал Керн, потрепав мальчика по голове. – Тине нездоровится, поэтому я присматриваю за маленьким Робби.

Я с улыбкой сел, и ребенок большими глазами посмотрел на меня. Он был кудрявым и светловолосым, скорее похожим на мать, чем на черноволосого Керна, довольно крупным для своих двух лет.

– Робби, поздоровайся с Лейфом, – сказал Керн.

– Привет, – отозвался ребенок и снова принялся рисовать.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил меня Керн.

– Я просто в шоке… Я-то думал, ТУ безопасен.

– На арене нет ничего безопасного, – ответил Керн. – Представляю, какой это ужас для семьи мальчика. Тина расстроилась – она всегда думает о нашем сыне, беспокоится о его будущем и после таких случаев иногда просто заболевает. Она говорит, что первым словом Робби было «мама», вторым – «папа», а третьим – «обрыв». Конечно, она шутит, но в ее словах что-то есть.

Керн улыбался, но по его глазам я видел, что ему не по себе. Никогда раньше он не рассказывал о своей семейной жизни; смерть на арене явно поразила и его.

– Беда в том, – продолжал Керн, – что это у нас в крови. Арена – наше семейное дело. Тайрон сражался на арене, и, будь у него сын, тот бы тоже сражался. Вместо этого дерусь я, его зять. Само собой, Робби суждено продолжить традицию. Ради Тины я надеюсь только, что он окажется таким же блистательным механиком, как и его дедушка, и в конце концов начнет зарабатывать на жизнь составлением шаблонов.

Маленький Робби все еще рисовал, сморщившись, с самым сосредоточенным видом. Потом помедлил миг и принялся сосать кончик карандаша.

– Что ж… Есть вопросы перед тем, как мы изу-чим несколько новых словов?

Керн всегда начинал так свои уроки, поэтому у меня наготове обязательно имелся вопрос:

– Я знаю, что «гладиус» означает «меч», но все еще не понимаю, почему сражения на Арене 13 называют Тригладиусом. Трех мечей там нет. У каждого лака по два меча, всего лаков четыре – итого восемь мечей… Не считая оружия бойцов-людей.

– Ты не первый новичок, который делает такое наблюдение, Лейф. Тригладиус называется так потому, что боец «мин» стоит лицом к лицу с тремя лаками, стремящимися его ранить, эти лаки и символизируют три меча.

– Наверное, в этом есть смысл…

– Что ты нарисовал? – спросил Керн, снова взглянув на сына. – Дай-ка посмотреть. Покажем Лейфу твой рисунок?

И, взяв рисунок, он продемонстрировал его мне.

– Возможно, он будет художником, – с улыбкой сказал Керн, целуя мальчика в макушку.

«Рисунок» был всего лишь карандашными каракулями – линиями, начерканными крест-накрест.

– А может, и нет! – добавил Керн.

23 Арена 13

Научись проигрывать так, чтобы позже ты мог научиться побеждать.

«Амабрамсум»,

книга мудрости гентхаев

На следующий день я снова сидел в зеленой комнате, вместе с остальными учениками ожидая своей очереди сражаться. Мне показалось, что мы провели там в молчании целую вечность. Никогда я не представлял, каково это – делить комнату с другими бойцами перед тем, как отправиться на арену. Интересно, там, где ожидали старшие, было так же тихо, или они иногда перебрасывались резкими словами?

Я знал, что в Триге существует ожесточенная конкуренция и ножны у всех участников соревнования были пусты: никому не разрешалось приносить меч в раздевалки или в зеленую комнату.

Хотел бы я знать, как подействовал на соперников вчерашний несчастный случай… После гибели мальчика радостное возбуждение, которое я испытывал перед боем, улеглось. В свой первый визит в Колесо я уже видел смерть на арене во время боя насмерть, но лишь случайная гибель Скрипио заставила меня понять, насколько опасен может быть Триг.