Кровь ангелов

Или сорвать с плеча ружье и рвануть прочь, в лес?

Странгулор бьет недалеко, а Ларс бегает быстро, так что не успеют жрецы и глазом моргнуть, как он окажется на болотах, ну а там его не отыщет целый легион служителей Божественной Плоти.

Но что дальше?

– Он единственный мужчина у нас, могущественный отец… – подала голос мать. – Мой муж погиб, я…

– Я знаю, дочь моя, – мягко остановил ее Атрокс. – Ты стала вдовой три года назад. Увы, но результаты жребия не в силах отменить даже я, перст Божественной Плоти указал, и мы должны повиноваться.

Мать всхлипнула, близняшки прижались к ней теснее, та, что справа, Лана, принялась тереть глаза кулаком.

«Нет, – подумал Ларс. – Сбежать – поступок труса».

Да, он может удрать и скрыться, но матери и сестрам деваться некуда, и жрецы после такого наверняка сделают их жизнь невыносимой. Объявят анафему усадьбе Карверов, и после такого остается либо умирать от голода – никто не станет иметь дел с отлученными от церкви людьми, либо убивать себя, либо бросать все и бежать подальше, туда, где тебя не знают.

– Так ты говоришь, что я теперь избранный, отмеченный благодатью? – спросил Ларс, наклонив голову и глядя на примаса исподлобья.

– Воистину так. – С губ Атрокса пропала улыбка, а его помощники дружно нахмурились.

Все пошло не так, как они ждали.

– Благодать наверняка распространяется на моих родичей?

– Да, – уже не так уверенно ответил старший из служителей.

– Давай-ка я отправлюсь с вами, – Ларс вскинул подбородок и расправил плечи, хотя сделать это оказалось неожиданно трудно, – но только в том случае, если они не станут платить дюженицу в следующие десять лет, а ваш храм все это время будет покупать наш урожай целиком и за сумму не меньшую, чем пятьсот сестерциев ежегодно.

Этого вполне достаточно, чтобы троим прожить безбедно.

– Нет, сынок! – воскликнула мать. – Помилуйте нас, господин… могущественный отец!

Но мужчины не обратили на нее внимания.

– Ты смеешь торговаться с Божественной Плотью? – удивленно поинтересовался Гней Атрокс.

– Мне нужна уверенность, что с ними все будет в порядке. – Ларс кивнул на мать и сестер.

Десять лет – большой срок, и либо он за это время вернется, либо…

– А если я откажу в твоей просьбе, сын мой? – Жрец почесал висок, и на губах его вновь появилась улыбка, но на этот раз совсем другая.

Ларс усмехнулся в ответ, так хищно и злобно, как это мог бы сделать крокодил. Повел плечом, на котором висело игольчатое ружье, и мотнул головой назад, туда, где за полями виднелся заболоченный лес.

– Маленький наглец, – эти два слова Атрокс произнес почти ласково.

Его помощник потащил из кобуры странгулор, мать на крыльце поднесла ладонь ко рту, ее глаза наполнились ужасом. Ларс пригнулся, готовясь в случае чего прыгнуть вбок, так, чтобы примас оказался между ним и вооруженным служителем.

– Но воля Божественной Плоти превыше всего, – сказал старший жрец, поднимая руку, и все замерли. – Мы должны исполнить ее, невзирая на мелкие издержки, какие понесет храм… – Его ладонь легла на третий глаз, и тот загорелся, засиял так, что свет пробился сквозь плоть, та сделалась полупрозрачной, проявились темные линии сосудов и костей. – Так что я, Гней Атрокс, примас Семирейской провинции инсулы Аллювии пред ликом братства клянусь…

Обещание, данное таким образом, не нарушит ни один священнослужитель.

Его слова через кристалл во лбу станут известны во всех храмах планеты и даже на далеком Монтисе, и если они не будут исполнены, то осквернившего уста ложью покарают быстро и жестоко.

Это сделают свои же, не дожидаясь прибытия экзорциста из столицы.

Гней Атрокс замолчал, и в его темных глазах появилось нетерпение.

– Я все слышал, – сказал Ларс и отправился к так же стоявшей на крыльце матери. – Давай-ка, мама, собери мне мешок в дорогу, я отбываю надолго, и не знаю, что ждет меня вдали от дома…

Сердце сжималось от тоски и боли, но он не имел права показать это, ведь ей еще тяжелее, чем ему, он мужчина и должен оставаться спокойным, что бы ни происходило и что бы он ни чувствовал.

Он простится с сестрами, соберется и спокойно, уверенно взойдет на борт фиолетового карпентума.

А потом, пока неизвестно когда и как, он обязательно вернется.

Высокие, теряющиеся в полумраке своды, свет, прорывающийся через узкие оконца, массивные колонны из белоснежного камня. Сладкий запах, непонятно откуда исходящий, отдаленный перезвон колокольчиков, и громадная статуя бородатого мужчины с короной во вскинутой руке – храм Божественной Плоти, главный на Аллювии.

Ларс, вступивший в него, показался себе здесь очень маленьким.

Таких больших помещений он до сего дня не видел… хотя что он вообще видел?

– Иди, сын мой, не стой. – Гней Атрокс слегка подтолкнул Ларса в плечо, и тот послушно зашагал вперед.

Мимо изваяния, что изображало владыку Империума и смотрело гневно и презрительно, за колонну, чтобы оказаться в небольшом помещении, где их ждали еще двое служителей Божественной Плоти, и оба – с третьим глазом.