Кровь ацтека. Наследник

Когда мне исполнился двадцать один год, в моей жизни начался новый этап. Я много раз мечтал, что увижу величайший город Новой Испании, который называют чудом света, ибо там полно дворцов и каналов, красивых женщин и блистательных кабальеро, породистых лошадей и золочёных карет.

И вот наконец настал день, когда мне предстояло увидеть Венецию Нового Света.

79

— Мы все едем в Мехико, — сообщил однажды дон Хулио.

Мы с Матео удивлённо переглянулись.

   — Собирайте свои вещи. Я отдам распоряжения слугам, что взять с собой. Кристо, ты отвечаешь за упаковку книг и некоторых других вещей, которые я укажу. Мы с Матео уезжаем в город завтра. Ты последуешь за нами вместе с моими сестрой и племянницей, когда всё будет упаковано и погружено. Да, чтобы отвезти всю поклажу, тебе придётся нанять дополнительных мулов. Инес и Хуана, пока позволяет дорога, поедут в карете, а дальше, где экипажу не проехать, пересядут в паланкин.

   — И надолго мы едем в Мехико? — спросил Матео.

   — Я не знаю. Может быть, навсегда. Не исключено, что там нас и похоронят.

Я никогда не видел дона Хулио таким мрачным и замкнутым. За внешним спокойствием я уловил тревогу и спешку.

   — А почему вы так торопитесь, дон Хулио? — поинтересовался я. — Уж не заболела ли донья Изабелла?

   — Моя жена по-прежнему достаточно здорова, чтобы тратить в два раза больше песо, чем я зарабатываю. Нет, дело не в Изабелле. Вице-король срочно требует моего присутствия. (Сильные дожди, что шли в последнее время, привели к затоплению некоторых частей города.

   — А как же туннель для стока вод? — спросил Матео.

   — Я не знаю, что случилось. Слишком много воды, слишком большая нагрузка для туннеля, обвалы... Я узнаю это только после тщательного осмотра. Хотя вообще-то туннель проектировался в расчёте на сильные ливни.

Несмотря на некоторое беспокойство за дона Хулио (как бы у него не было неприятностей), я пребывал в приподнятом настроении: ведь как-никак нам предстояла поездка в великий город.

Годы, проведённые на гасиенде, превратили меня в заправского кабальеро — в моих собственных глазах, — и теперь я рвался в столицу: не век же торчать среди домашнего скота и маиса. Мехико! Само это сверкающее название наполняло меня радостным волнением.

По взгляду, брошенному на меня доном Хулио, я догадался, что он подумывает, не оставить ли меня всё-таки на гасиенде. Я тоже боялся мрачных теней из прошлого, хотя уже много лет жил без оглядки на них. Да и то сказать, я ведь уже не мальчик-метис, а изысканный испанский кабальеро.

Матео тоже не терпелось вернуться к городской жизни, тем паче что для него угроза миновала. Дон Хулио сказал, что член Лудиенсии, который мог бы осложнить жизнь Матео, вернулся в Испанию. Правда, радостное волнение, которое мы ощущали, омрачалось нашей тревогой за дона Хулио. В тот вечер, после ужина, Матео поделился со мной опасениями, которые испытывал и я сам.

   — Дон Хулио обеспокоен, но не хочет этого показывать. Вызов от вице-короля — это явно дело нешуточное. Ведь речь идёт о туннеле, самом дорогостоящем проекте в истории Ноной Испании.

   — Но мы-то знаем, — заявил я, — что дон Хулио — великий человек, лучший инженер в Новой Испании. Поэтому туннель наверняка должен быть чудом.

Матео постучал по моей груди кончиком кинжала.

   — Эх, Бастард, будем надеяться, что туннель, который спроектировал дон Хулио, и построен тоже был в соответствии с его проектом, именно так, как он его и задумал.

   — Ты думаешь, ошибки были допущены при строительстве?

   — У меня нет никаких соображений на этот счёт — пока. Но мы живём в стране, где государственные должности продают тем, кто больше заплатит. У нас всё вершит всемогущая mordida. Если вдруг окажется, что туннель не выполняет своих задач и город терпит серьёзный ущерб, вице-король и его лизоблюды не возьмут вину на себя. А кто лучше всех годится для того, чтобы свалить на него вину, как не обращённый?

Спустя две недели после отъезда дона Хулио и Матео я отправился в город верхом на лошади, во главе обоза вьючных мулов. В нетерпении я велел слугам упаковаться поскорее, но в то время как сам я двигался со скоростью ягуара, Инес волочила ноги с видом пленницы, которую собираются вести на казнь. Перспектива жить в одном доме с Изабеллой угнетала бедняжку. Ей не хотелось покидать гасиенду, но дон Хулио опасался оставлять в усадьбе двух испанских женщин, не желая полагаться даже на самых верных слуг-индейцев.

— Я скорее предпочла бы быть убитой бандитами, чем спать в одном доме с этой женщиной, — заявила Инес.

Лично я готов был ночевать под одной крышей с дьяволом, лишь бы только увидеть Мехико.

Я подгонял собиравших вещи Инес и Хуану, причём девушка всё время изобретала предлоги, объясняющие её медлительность. Но всему приходит конец, пришёл он и затянувшимся сборам. И все мы — я, две женщины, мулы и их погонщики — отправились в путь.