Кровь богов

Под его яростным взглядом заседающие замолкали – один за другим, пока не наступила тишина. За последние три дня они проводили третье собрание, а новости приходили одна хуже другой. Все знали, какие настроения царят в городе. Без защиты легионов количество преступлений против горожан и собственности увеличилось десятикратно, и едва ли не каждый из присутствующих мог рассказать историю о грабеже, изнасиловании или убийстве. Раздражение и злость накапливались, но никто не мог предложить четкого пути выхода из кризиса, и хаос усиливался. У театра почти тысяча наемных охранников дожидалась выхода своих работодателей. Только с ними сенаторы могли благополучно добраться до своих домов, но при их виде тут же начинали собираться толпы, выкрикивая проклятия и угрозы. Никогда еще Рим не подходил так близко к полному коллапсу правопорядка, и в глазах сенаторов Гирций видел злость пополам со страхом. Впрочем, его это тревожило не сильно. Наоборот, он стремился сыграть на этом страхе, получив большую власть, не дожидаясь начала консульского года.

– Я получаю донесения от десятка надежных людей, наблюдающих перемещения легионов вокруг города, – громко заговорил Авл Гирций. – Я уверен, вы можете подтвердить все это через своих клиентов и информаторов. Ситуация тревожная, несомненно, но ее еще можно выправить, если действовать быстро. – Он переждал гневную тираду одного из самых пожилых сенаторов, сверля того взглядом, пока старик, замолчав, не опустился на скамью.

– Благодарю за понимание, – сказал ему Гирций, и его голос переполнял сарказм. – Итак, факты достаточно простые. Марк Антоний увел четыре легиона на север. Я отправил человека, который был моим клиентом двенадцать лет, чтобы тот выяснил, каковы его цели. И теперь нам известно, что консул намерен атаковать верного члена сената, Децима Юния.

Сенаторы принялись что-то кричать, но голос Гирция перекрыл всех.

– Да Марк Антоний насмехается над нашей властью! Нет смысла вновь к этому возвращаться. Речь должна идти о нашем ответе, а не о преступлениях консула. У Децима Юния лишь три тысячи легионеров, поддерживающих порядок на территории вверенной ему провинции. Он потерпит поражение, и у нас появится еще один маленький царек, с презрением взирающий на все, что мы делаем. Однако этого можно избежать. Я обсудил ситуацию с сенатором Пансой, и мы нашли решение, которое, возможно, устроит всех.

Впервые за все утро люди, сидевшие на скамьях, замолчали, и Авл Гирций скупо улыбнулся. Его отличала жесткость характера, закаленного долгими годами службы трибуном и легатом.

– Прошу выслушать меня, прежде чем поднимется крик… снова. Крича и скаля зубы, ничего путного не добьешься.

Последовал ропот недовольства: сенаторам не нравилось, когда их отчитывали, как мальчишек, но Гирций и ухом не повел.

– Четыре свежих легиона находятся в Остии, переброшенные из Сицилии и Сардинии, – продолжил он. – Они подойдут сюда через два дня. Помимо них, есть еще одна армия, силой не уступающая войскам консула. Только она и может предотвратить нападение на Децима Юния. – Сенатор помолчал, ожидая протестов, поскольку его коллеги могли понять, куда он клонит, но, к его удивлению, их не последовало. Члены сената действительно опасались за свою жизнь, а потому предпочли слушать. – Октавиан, или Цезарь, как мы теперь должны его называть, располагает четырьмя полными легионами. Четвертый Железный и Девятый Македонский последовали за ним на север. Мы не знаем, какие у него планы. Если прибавить к ним четыре легиона, идущие из Остии, то других в Италии нет. И вопрос в следующем: как использовать их все, чтобы наказать нашего отбившегося от рук консула.

Он вновь замолчал, встретился взглядом со стоявшим рядом с ним старым Вибием Пансой. Тот кивнул.

– Я напоминаю вам, что этот новый Цезарь воздержался от насилия по отношению к сенату, когда мог прибегнуть к нему. И мне представляется, что мы не исчерпали все возможности для переговоров с ним, – заявил Гирций. – К примеру, мы можем пойти ему навстречу с некоторыми его требованиями. – Он увидел поднимающихся Светония и Бибула и поспешил продолжить, прежде чем они раскрыли рот. – Я не забыл про его незаконный захват Рима, сенаторы, но он обошелся без кровопролития и бесчестия. И разумеется, я бы не стал обращаться к нему, если бы он не располагал армией, способной остановить Марка Антония! Выбор у нас один, сенаторы. Наделите меня вашей властью. Назначьте нас с Пансой консулами раньше положенного срока. Мы отведем четыре легиона к Цезарю и возьмем на себя командование объединенной армией, способной разбить войска Марка Антония. Консул поднял мятеж, и его надо лишить этого высокого ранга. Кто еще, как не консулы, имеет право выйти на бой с ним… разумеется, облеченные властью сената.