Кровь богов

– С того дня, как я вернулся из Греции, мой путь не был усыпан розами, – отчеканил наследник Цезаря. – Я страдал и от дураков, и от жадных людей. – Его взгляд упал на Либурния, который тут же отвернулся. – Мои справедливые требования отвергались этими жирными сенаторами. Мои планы переворачивались с ног на голову и рушились у меня на глазах… И, несмотря на все это, я здесь, с четырьмя легионами, присягнувшими мне на верность, и еще четырьмя, идущими сюда. Ты собираешься рассказать мне о моих планах, Меценат? Я выслушаю ради дружбы, хотя мне это будет в тысячу раз труднее. Поэтому вот о чем я тебя прошу. Дружба дружбой, но хоть раз покажи себя моим офицером. Я приму ранг пропретора, и, если кто-то спросит тебя, как это я согласился признать верховенство сената, скажи этому человеку, что Цезарь не делится своими планами с каждым, кто у него служит.

Цильний Меценат открыл рот, чтобы ответить, но Виспансий Агриппа толкнул свою деревянную тарелку через стол, и она стукнула его знатного товарища в грудь.

– Достаточно, Меценат. Ты слышал, что он сказал, – шикнул на него Агриппа.

Цильний кивнул, потирая виски: вино не избавило его от боли.

– У меня нет выбора, – продолжил Октавиан, обращаясь уже ко всем, – кроме как показать себя идеалом римского человеколюбия и дисциплины. Я соглашусь подчиняться Гирцию и Пансе, потому что это соответствует моим планам. Нам следует ожидать, что нас первыми пошлют в бой или найдут другой способ проверить нашу верность. Они же не дураки. Если мы хотим пережить грядущий год, нам надо быть умнее и быстрее, чем римские консулы.

* * *

Гирций и Панса ехали на ухоженных жеребцах в третьей линии своих новых легионов. Оба мужчины находились в прекрасной физической форме и не менее прекрасном расположении духа и легкой рысцой продвигались по широкой, вымощенной камнем Кассиевой дороге. Авл Гирций оглядел легионеров, вспоминая прошлые кампании и не находя никаких недостатков в людях, которыми ему выпало командовать в этой. Их надежность и уверенность в себе помогали быстро забыть хаос, среди которого им пришлось пребывать в Риме. В дороге не возникало ни споров, ни мятежей. Они с Вибием Пансой действовали заодно, радуясь, что ошибки Марка Антония позволили им получить самые высокие должности в Риме на шесть месяцев раньше срока. Оба теперь понимали, что этого человека следовало без лишнего шума убить в мартовские иды, но не имело смысла сожалеть, что этого не произошло. Понимали Гирций и Панса и другое: если бы не удавшееся покушение на Цезаря, быть им марионеточными консулами при Отце Рима, способными лишь плясать под его дудку. А тут они командовали легионами. Немногим выпадала такая удача.

– Ты действительно думаешь, что он будет выполнять наши приказы? – неожиданно спросил старый консул. Гирцию не пришлось спрашивать, о ком речь. Об этом человеке после отъезда из Рима они так или иначе говорили каждый день.

– Это идеальное решение, Панса, – ответил он. – Октавиан еще очень молод. Он замахнулся на слишком большое и обжег пальцы. И теперь хочет одного: сохранить достоинство. – Консул похлопал рукой по седельной сумке, в которой лежали приказы сената. – Ранг пропретора дает ему признание, но, как ты обратил внимание, наместник он теперь чисто номинальный, без провинции, отданной в управление. Хороший подарок и почетный, и не стоящий нам ни гроша! – Гирций скромно улыбнулся, надеясь, что коллега вспомнит, кто внес такое предложение. – Он слишком молод, Панса, и слишком неопытен, чтобы править Римом. Нелепое фиаско на Форуме тому свидетельство. Думаю, из благодарности он бросится нам на шею, но, если этого и не произойдет, у нас есть и ранг, и люди, чтобы добиться исполнения воли сената. Его солдаты не фанатики, помни об этом, несмотря на их разговоры о новом Цезаре. Они не собирались умирать за него, когда стало известно, что Марк Антоний возвращается в Рим. Отнюдь! Они предпочли уйти в другом направлении. Легионеры – люди практичные, Панса… как и я.

Арреций медленно вырастал впереди. Расположенный на Кассиевой дороге город процветал благодаря легкости подвоза товаров и путешественникам из других регионов. Ни Гирций, ни Панса не знали эту территорию, но их всадники-экстраординарии давно умчались вперед, чтобы обследовать ее и вернуться с полученными сведениями. Еще до того как солнце коснулось западных холмов, посланники подъехали в сопровождении незнакомцев, которые искали консулов и представились им со всеми положенными формальностями. Авл Гирций принял заверения в радушном приеме и безопасном передвижении, как будто и не ожидал ничего другого, но не устоял перед тем, чтобы бросить самодовольный взгляд на второго консула.

– На ночь останавливаться еще рано, – заметил он. – Я бы предпочел привести легионы в Арреций и убедиться, что приказы сената исполняются должным образом… ты понимаешь.

Вибий Панса тут же кивнул, радуясь возвращению к цивилизации. Гирцию ночевки в полевых условиях шли только на пользу, но у Пансы в его шестьдесят по утрам ломило кости.