Кровь деспота

Яков задумался, но я по его лицу понял, что он вот-вот согласится на мое предложение. Оно в чем-то было здравым. Точнее, было бы в том случае, если бы на подготовку этих несчастных крестьян мне выделили месяц-два. Но не пару дней. Моя бесполезная, по сути, идея преследовала совсем иные цели. О них Яков не подозревал. Наверное, лишь удивлялся моей заботе об их безопасности. Вот и славно.

— Я с радостью приму твою помощь, Фосто. Она нам пригодится.

— Что поделать, — улыбнулся я. — Люблю помогать ближним. Особенно если это поможет спасти и мою шкуру.

Яков собрал всех присутствующих и объявил им две новости. Очень плохую и средней паршивости. Очень плохая заключалась в том, что лорд Райнер обязательно явится в этот лес. Причем довольно скоро. Он будет зол, у него будет плохое самочувствие, и он однозначно забудет о любой жалости, что, быть может, теплилась в закромах его сердца. Новость средней паршивости состояла в следующем: пора уделять больше времени боевой подготовке и меньше — сидению на заднице.

Яков выстроил передо мной двадцать пять свободных от срочных дел новобранцев. От горбатых стариков с седой бородой до высоких и мускулистых парней, по которым действительно плакал рекрутский набор. Среди них была даже пара женщин. Одна из них была столь внушительной на вид, что я точно понял — лучницей ей не быть. Ее следовало вооружить огромной шипастой дубиной, если таковая обнаружится в лагере. Одним своим видом она могла бы посеять панику во вражеских рядах. Тем более что рыцари довольно щепетильны в вопросах, касающихся причин их поражения. Быть раненным, запуганным или даже убитым крестьянкой — ужасное пятно в их биографии.

Я запомнил имена некоторых из новоявленных бойцов, хоть и старался реже смотреть им в глаза. Всех этих новобранцев не ждало ничего хорошего. Битва, к которой я начал их готовить, будет для них последней.

Луки я вручил двенадцати мятежникам. В основном тем, чьи внешние качества никак не позволяли вступать в ближний бой. Остальные довольствовались своими привычными сельскохозяйственными орудиями. Те, кто не был вооружен длинными цепами и вилами, в обязательном порядке должны были смастерить себе хоть какой-нибудь щит, способный выдержать пару-тройку ударов меча или копья.

Я начал с подготовки стрелков. Построил их перед мишенью, сделанной из связанных досок и ветвей. Взял наименее уродливый лук, наложил стрелу на тетиву и выстрелил. Попасть-то в мишень я попал, но древко не выдержало удара и разлетелось в стороны. Несмотря на то что наконечник лишь на четверть вошел в доску, я представил свой выстрел как само собой разумеющееся явление. А щепки от стрелы назвал дополнительным уроном противнику.

Вообще в последний раз я стрелял из лука очень давно. И очень посредственно. Тогда мне было нечем защитить руку, и мощная тетива то и дело хлестала меня по пальцам. В таких условиях было чертовски трудно сосредоточиться на цели, которая жаждала спастись бегством. И спаслась. Сальгурский лучник ушел от справедливого возмездия, получив в спину лишь проклятия на языке, который он вряд ли знал.

Вместе со стрелками тренировался и Энрико. С переменным успехом. Алабель же я попросил провести урок фехтования с Яковом. Показать свои навыки, но при этом не слишком задаваться — Яков должен обрести некоторую уверенность в своих силах, а не полностью в них разочароваться. Лидер мятежников сперва с сарказмом отнесся к идее учебного поединка с хрупкой на вид девушкой. Но Алабель показала ему несколько индивидуальных трюков, после которых сарказм его испарился. Яков немного размялся, взял в руки меч и щит и пошел в атаку. Несмотря на то что чародейка была без щита, я за нее не переживал. Грубая сила не всегда означала неоспоримое преимущество. Тот, кто не был защищен куском стали или дерева, часто показывал чудеса ловкости в стремлении сохранить свою жизнь.

Яков, как и ожидалось, пошел напролом, стремясь опрокинуть Алабель ударом длинного щита. Но она не позволила прижать себя к деревьям. Ловко ушла от столкновения, а когда Яков замахнулся мечом, легко парировала удар и одним резким движением заставила руку противника вывернуться и отпустить рукоять меча. Кузнец вздохнул, огляделся на многочисленных зрителей и поднял выпавшее оружие. Надо отдать ему должное — он быстро понял, что успех может прийти к нему только при умелом и быстром чередовании ударов щитом и клинком. Но тактика Алабели тоже не стояла на месте. Вместо того чтобы последовательно отступать под натиском мускулистого кузнеца, она отвела удар мечом в сторону, пригнулась и сделала молниеносную подсечку. Такого удара по ногам Яков не ожидал и рухнул на примятую траву.

— Мне кажется, что пора дать мне пару советов, — поделился он своими мыслями. — То, что от врага мне стоит ожидать любого подвоха, я уже понял.