Кровь деспота

Снаряд, конечно, отскочил от шлема, но мой противник прочувствовал это соприкосновение сполна. Он пошатнулся и зарычал. Я просто не мог оставаться в стороне от такого шанса покончить с этим поединком. Вскочил, схватив с земли увесистый пенек, и обрушил его на многострадальную голову рыцаря. Тот, покачиваясь, побрел в сторону кустов и свалился где-то там.

Я подбежал к Энрико и с криком: «Бежим!» — понесся в сторону дороги. Мой друг быстро внял этому разумному совету.

Я успел увидеть, как еще пытается сопротивляться Яков, пользуясь поддержкой своих наиболее преданных сторонников. Он, именно он сумел убить одного из приспешников Райнера, но прочие нападавшие уже теснили мятежников, отступающих в центр лагеря. Скоро крестьяне окончательно дрогнут и, как большинство до этого, побегут в сторону болота, в надежде спасти свою жизнь. Во всяком случае, все стрелки уже поступили именно так.

Я летел сквозь заросли, перепрыгивал через упавшие деревья и как таран продирался через колючие кусты. Мне некогда было выбирать легкий путь. Энрико старался не отставать, хоть до моей прыти ему было далеко. Да еще и арбалет цеплялся за ветки.

Уже близилась проторенная лесная тропа. Я смог различить силуэты боевых коней, что были привязаны к деревьям. Их наверняка кто-то охранял.

— Заряжен? — спросил я у Энрико, когда он поравнялся со мной.

— Ага, — ответил парень и привел свое оружие в состояние полной боевой готовности — тяжелая стрела готова пробить вражескую грудь.

Мы начали приближаться к дороге, и тут я увидел совсем уж непонятную картину — недалеко от боевых коней и одного пони стояла наша повозка. Неужели Алабель попалась врагам в руки?

Все было с точностью до наоборот. Мы с Энрико покинули заросли и увидели за фургоном Алабель. Торжествующую. Перед ней лежало два тела: воин в легком кожаном доспехе, который не спас его от меча чародейки, и — что удивило меня — торговец Хавьер из Патса. И вот он-то был еще жив. Одна его рука от кисти до локтя была перевязана бинтами с дощечкой. Вероятно, во время нашей с ним драки в Остерате Хавьер сломал себе руку. Другой рукой он прижимал рану на ноге.

— Что тут происходит, Алабель? — недоумевал я.

— Угораздило их остановиться прямо перед тем бугром. Я их поздновато увидела. Пришлось атаковать. Первого я легко победила. А вот второй, несмотря на свою рану, смог оказать небольшое сопротивление.

— Ты проклятая ведьма! — прохрипел Хавьер. — Вас всех сжечь надо!

— Было бы у меня больше времени, я облила бы тебя лампадным маслом и подожгла. Ты прочувствовал бы все свои никчемные угрозы на собственной шкуре.

— Хватит тратить на него время, Алабель. Что делать с лошадьми? Я порежу ремни под седлами, но наши враги справятся с этой проблемой и погонятся за нами.

— Режь ремни, но самих зверей не трогай. Я покажу тебе еще один фокус.

Я выполнил задуманное, хоть один из жеребцов чуть не откусил мне ухо. Порезал все подпруги и веревки, что держали коней на месте. К животным подошла Алабель. Я же побежал к нашей повозке — нельзя было мешать чародейству.

Магия всегда поражала меня своей таинственной природой. То, что непостижимо обычному человеку, отчего-то легко дается другому. Вряд ли Алабель кто-то долго обучал этому темному искусству, но она владела им отменно. Я услышал, как в ужасе заржали кони. Увидел, как они бросились по дороге, ведущий еще глубже в лес. Не прошло и полминуты, как скакунов простыл и след. Шансы долго не бояться преследования возросли многократно.

— Оставить этого однорукого в живых? — спросила у меня Алабель.

— Да. Я предпочитаю не добивать раненых. Победа — победой, но если они еще живы, то пусть пробуют выжить и дальше. Чем черт не шутит. Может, их борьба за жизнь будет не напрасной. Запрыгивай, и поехали уже!

— Ну, разве я могу спорить с человеком, принимавшим участие в грандиозных сражениях? — съязвила чародейка.

Я лишь улыбнулся в ответ. Ее ирония была вполне уместной — мы вновь, несмотря ни на что, выбрались из передряги. Настроение стремительно улучшалось. Теперь важно было уехать как можно дальше от владения Хамвольдов. Хоть враги и понесли урон, они могли оказаться до жути упрямыми. Да что там могли — такими они и были. Торговец доспехами Хавьер поразил меня больше всех. Это как же нужны ему несколько золотых монет, что он готов ради этого лезть в самое пекло? Я не думаю, что оружейник Астор из Саракса мог заплатить ему больше. Значит, все дело было в упрямстве и недостатке ума. И жадности — куда же без нее.

Энрико сидел рядом со мной и сжимал в руках арбалет. Он был воодушевлен и будто высматривал новых врагов, что могли выскочить перед нами. Возможно, считал себя героем недавней схватки. Во всяком случае, он сумел сохранить самообладание перед лицом смертельной опасности, что дается далеко не всем. Боевое крещение прошло достаточно успешно — не будь у Райнера шлема, Энрико прикончил бы молодого, но свирепого рыцаря. Я даже подшучивать над своим спутником перестал. Конечно же лишь на время.