Кровь Дезидерия (ЛП)

Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на королеву, единственную королевскую особу, правящую Асизой. Все члены королевской семьи считаются самыми могущественными при своих дворах; даже несмотря на то, что наша раса разделена на высших и низших фейри, члены королевской семьи выше их. Единственное, что могущественнее высшего фейри, — это Боги, но их никогда нельзя увидеть, о них только написано в древних книгах, которые я нашла похороненными в библиотеке моего отца. Чернила на страницах упоминали Богиню Света и Бога Тьмы, но предлагали не более чем неясные мифы и оборванные слова.

Я бросаю последний взгляд на принца Дрейвена, все еще отмечая незаинтересованность на его лице, прежде чем снова поворачиваюсь к королеве Зораиде.

— Совершенно очаровательны, — говорю я королеве, когда ее уголки рта приподнимаются, сдерживая смех. Она явно слишком хорошо знает, насколько очарователен ее сын.

Рядом со мной кто-то прочищает горло, и Эйден делает небольшой шаг вперед, кланяясь в бедрах.

— Спасибо, что встретились с нами так поздно вечером. Я Эйден Кэллоуэй, жених принцессы Эммы, — добавляет он с завершающей интонацией. В глубине своей души, я надеюсь, что это он демонстрирует себя перед нашими отцами и этим Королевским двором. А не объявляя меня своей собственностью и не заявляя на меня права.

Мои глаза неохотно скользят к принцу Дрейвену. Его взгляд по-прежнему устремлен прямо перед собой, но мышцы его челюсти подрагивают на фоне теплого свечения, и его поза кажется напряженной.

— Да! Да, конечно. — Королева Зораида хлопает в ладоши. — Все рады познакомиться с новобрачной парой, — приветствует она.

Эйден отвешивает еще один легкий поклон до бедра в знак благодарности, когда мой отец снова встает передо мной, загораживая мне обзор на кого-либо и что-либо. Способ принизить меня и показать, что я недостаточно важна для него и нашего разговора.

— Это было такое долгое путешествие. Пожалуйста, позвольте мне показать вам ваши комнаты, чтобы вы могли отдохнуть.

Мягкий голос и доброта королевы стреляют стрелой прямо в мою грудь, раскалывая закаленный орган за годы пренебрежения и жестоких намерений.

— Спасибо, — одновременно говорят мой отец и капитан Кэллоуэй.

Мои глаза закатываются при этих словах. У них обоих одинаковые нечестивые сердца, и Кэллоуэй считает, что он сам король. Однако моя естественная реакция не осталась незамеченной. Я чувствую на себе взгляды с противоположной стороны, и прежде чем я могу определить источник, мой отец хватает меня за плечо. Я шиплю на вдохе, когда его неожиданная хватка вызывает волну боли. Для окружающих это выглядело бы нормально, почти по-отечески, если бы он просто приказывал мне следовать. Он сохраняет такие спокойные черты лица и расслабленную позу, но его глаза прожигают во мне дыры.

Ожидая, пока все начнут расходиться, он наклоняется близко к моему уху. Его пропитанное сигарой дыхание обдает мое лицо, заставляя меня задыхаться.

— Это твое единственное предупреждение. Без язвительных комментариев, и если я снова увижу, что ты закатываешь глаза, я обязательно уделю им особое внимание, когда мы вернемся домой.

Страх сковывает мои легкие от его угрозы, и я сглатываю воздух, который застыл у меня в горле. Его лицо озаряется широкой ухмылкой, когда он незаметно дергает мою руку вперед, заставляя мое тело последовать его примеру.

— Пойдем, моя дорогая Эмма, ты, должно быть, устала, — его голос повышается, чтобы все слышали, перекрывая ядовитые слова, которые он тихо выплевывает мне на ухо.

Я неохотно следую за ним, не желая устраивать сцену. Но мой взгляд устремляется к ощущению жжения, тому же самому, которое я чувствовала раньше. Как будто моя кровь вибрирует под моей кожей, согреваясь теплом, от которого моя кожа словно светится изнутри. Заставляя мое сердце биться немного быстрее. Когда мои глаза находят цель, это принц Дрейвен, который по-прежнему остается неподвижным. Я сохраняю нейтральное выражение лица, но все мое тело воспламеняется от этих глаз. Как лед. Они самого бледно-голубого цвета, который я когда-либо видела. Тусклое оранжевое сияние фонарей все еще не может скрыть лужи жидкого света. Острые алмазы вонзаются в меня с непроницаемой твердостью. Я слежу за его взглядом и понимаю, что он пристально смотрит на прикосновение руки моего отца к моей руке, не отводя взгляда. Примерно через три секунды после того, как он выпустил в него заостренные сосульки.

Я отвожу свои затуманенные глаза, пока мы продолжаем идти, пока я не чувствую, как более мягкая, нежная рука берет меня за другую руку.

— Я буду с ней, Мой король. Я прослежу, чтобы она благополучно добралась до своей комнаты.

Взгляд Коры тверд, когда она смотрит на моего отца, замечая напряжение в моем теле.

Он почти не обращает на нее внимания, когда ослабляет свою мертвую хватку и идет вперед.

— Обязательно сделай это, — требует он. Еще одна угроза, которую он прячет под своими словами, если мы не сделаем то, чего он хочет.