Кровь Донбасса

Вопрос в том, способны ли мы выработать сейчас эту формулу? В то время как буржуазия консолидируется перед лицом угрозы своему безраздельному классовому господству, левые антикапиталистические группы продолжают пребывать в бессильном и разрозненном состоянии. В этом смысле особенно показателен пример Греции, где левые избивают друг друга, вместо того чтобы решиться на попытку взять власть в этой наиболее ослабленной кризисом стране — пока местные элиты формируют коалиционный кабинет, чтобы спасти от краха неолиберальный режим.

Инфантильность и маргинальное прозябание левых резко контрастирует с значением и масштабом задач, которые ставит сейчас перед нами история. Нужно признать, что мы не в силах ответить на эти вызовы. Ведь именно кризис левой субъектности объясняет тот факт, что протестные выступления 2011 года нередко проходили под либеральными лозунгами — а имперские хищники и оппозиционные группировки националистов и либеральной буржуазии практически повсеместно пытаются использовать их в своих интересах, идущих вразрез с интересами протестующих масс.

Эти события нередко сравнивают с волной европейских буржуазно-демократических революций 1848 года, в которых участвовали представители разных социальных слоев, невзирая на противоречия в своих лозунгах и классовых интересах. Это верно — в том смысле, что современные левые обязаны преодолевать сектантские настроения, активно участвуя в массовых уличных протестах. Но нельзя забывать, что, начавшись февральским восстанием против «короля-буржуа» Луи-Филиппа, французская революция 1848 года уже в июне закончилась расстрелом парижских рабочих, которых убивали их вчерашние союзники, патриоты и либералы-республиканцы. Принимая участие в нынешних выступлениях, левые обязаны последовательно проводить в них собственную политическую линию, выдвигать свои лозунги, выработать левую политическую программу и бороться за то, чтобы она стала программой движения разоренных кризисом масс. В противном случае буржуазия использует энергию народных протестов во внутренней конкурентной борьбе — а затем постарается брутально подавить этот протест, как это недавно случилось в Египте.

В конечном счете от этого зависит успех будущих массовых акций. Ведь победа либерально-националистической фракции оппозиционеров, по существу, будет означать продолжение нынешнего экономического курса и сохранение существующего порядка — под новой демократической вывеской, но за теми же щитами полицейских кордонов. Только левая политика позволяет ставить на повестку дня вопрос системных общественных изменений, превращая стихийный бунт в настоящую социальную революцию.

Фридрих Энгельс однажды шутливо сравнил счастье с бутылкой «Шато-Марго» разлива революционного 1848 года. Гроздья гнева дали хороший урожай в 2011 году. Это молодое вино разлито в новые меха, а его букет будет выдержан в будущие годы, которые пройдут под знаком новых потрясений.

Встречая 2012 год, не грех выпить за грядущий конец света — конец мира эксплуатации и неравенства, который предвещает эпоха глобальных протестов. Пусть даже нам придется пройти через свой украинский апокалипсис.

Liva.com.ua, декабрь 2011 г.

СКВАЙРЫ И БЫДЛО

Это слово появилось в раннем английском Средневековье как титул слуги-оруженосца, а затем перешло на всю социальную прослойку «джентри» — нетитулованных мелкопоместных дворян, заполонивших Англию в эпоху «ублюдочного феодализма». Позднее, в викторианские времена, титул «эсквайр» присваивали мелким правительственным чиновникам, и вскоре он стал равнозначен термину «джентльмен», символически выделяя его носителя из массы простонародья — даже если у него не было за душой ничего, кроме этой приставки перед фамилией.

В 1932 году двое жителей Чикаго, криминальной столицы тогдашней Америки — Дэйв Смарт и Арнольд Гингрич — взяли слово «Эсквайр» в качестве названия журнала для «успешных джентльменов». Выбранное для него имя изначально несло в себе выраженный социальный подтекст, сразу же заявляя, на какую аудиторию ориентируются издатели.

Так начиналась история журнала, который восемьдесят лет спустя спровоцировал бурю в стакане воды украинского интернета. В марте 2012 года вышел в печать первый номер украинской версии «Эсквайра», изданный на русском языке — что вызвало нешуточное возмущение среди представителей патриотической интеллигенции. Полторы тысячи пользователей фейсбука потребовали издавать «украинский» «Эсквайр» на украинском — и эта, с одной стороны, комичная, а с другой — знаковая история дает неплохой повод к разговору о современных украинских «джентльменах»: предпринимателях, менеджерах, журналистах и мастерах офисных ремесел.

Журналы вроде «Эсквайра»— в сущности, мещанские и пустые — один из обязательных атрибутов этой касты, наряду с либеральным патриотизмом, планшетниками и одеждой по хипстерской моде; наряду с концертами, выставками, ресторанами и кафе, которые модно посещать в этом сезоне, обязательно сэкономив за год на поездку в Барселону или Париж.