Кровь драконов

Гест постарался быть с владельцем лавки милым и остроумным. Как и всегда, этот прием сработал: торговец чаем приветливо кивал ему. Однако, будучи человеком занятым, сам говорил мало. Он обменялся с гостем любезностями, но, когда Гест закинул крючок, сказав, что сегодня приплыл на так называемом несокрушимом корабле и что эти суда, неуязвимые для едкой воды, способны совершить настоящий переворот в речной торговле, хозяин заведения тему не подхватил, а сосредоточился на своих делах. Правда, какая-то женщина с четырьмя вытатуированными на щеке звездами проявила к приезжему интерес. Направлять ход беседы не составило труда. Со стойких судов Гест плавно перевел разговор на живые корабли, потом — на «Смоляного» и, наконец, на его давешнее плавание. Сплетен, как выяснилось, об этом ходило немало. Женщине было известно буквально все: про визит капитана Лефтрина в Кассарик, и про его неожиданный отъезд, и даже про то, что он создал совместное предприятие с торговым кланом Хупрусов. Одну из дочерей этих самых Хупрусов не видели с тех самых пор, как «Смоляной» отошел от причала, и кое-кто утверждал, что девица якобы влюбилась в капитана и сбежала с ним. Новая знакомая также поведала Гесту историю о том, как Рэйн Хупрус и его жена Малта появились на заседании Совета торговцев Дождевых чащоб как раз в тот день, когда там выступал Лефтрин, который передал Старшей некое тайное послание и, возможно, чрезвычайно ценное сокровище из города Старших, легендарной Кельсингры. Судя по тому, как его собеседница презрительно скривила губы, Гест заключил, что она не слишком жалует Рэйна и Малту. Стоило ему намекнуть, что он разделяет ее отношение к этой парочке, как женщина еще более оживилась и охотно поделилась с ним всем, что знала. Старуха Янни, глава семейства Хупрус, упорно хранит молчание и до сих пор не сказала ничего определенного ни о местонахождении сына и невестки, ни о том, закончилась ли беременность Малты рождением здорового ребенка. Но вид у Янни такой усталый и встревоженный, что нетрудно догадаться: ох, у них там большие неприятности. Сплетница высказала подозрение, что на свет появилось чудовище, которое родители теперь тщательно скрывают, чтобы урода не убили.

Собеседница Геста трещала без умолку, и ему пришлось приложить некоторые усилия для того, чтобы отвлечь ее от вопросов внутренней политики Дождевых чащоб и переключить на другую тему. Геста интересовали сплетни о Кельсингре и в особенности о его собственной жене, но задавать вопросы напрямую он не мог. В конце концов он намекнул на то, что именно Лефтрин впервые заговорил с Советом об экспедиции в верховья реки. Насчет капитана женщина ничего не знала, но зато подробно описала, как «эта выскочка Малта» вмешалась в дела Совета, хотя ее мнения никто и не спрашивал. Подумать только, она заявила, будто ведет речь от лица своего пропавшего брата Сельдена Вестрита, который, в свою очередь, якобы представлял интересы драконов. Ну и ну! Как будто у драконов есть право иметь представителя в Совете! Собеседница Геста подозревала, что утверждение Сельдена о том, что он, дескать, знает волю драконов, являлось очередной уловкой Хупрусов с целью приобрести побольше влияния. Каждому известно, что они мечтают помыкать жителями Дождевых чащоб, а Рэйн с Малтой даже имели наглость объявить себя королем и королевой Старших. В конце концов злопыхательства дамочки наскучили Гесту, однако она долго еще сидела в чайной и болтала, пока не съела последний пирожок. Выходило, что Финбок напрасно потратил целый вечер и несколько монет, поскольку так ничего и не выяснил: похоже, никто толком не знает, что именно «Смоляной» обнаружил выше по течению.

Гест посмотрел в маленькое окошко. Снаружи было темно. Однако в Дождевых чащобах, где густые кроны деревьев поглощали слабый свет зимнего солнца, это был не самый удачный способ определять время. Лучше ориентироваться на собственные ощущения: Гест счел, что просидел тут достаточно долго и ему уже можно возвращаться. Он столбиком сложил серебряные монетки возле своей чашки, встал и покинул уютную чайную. Закрыв дверь, Гест поежился: ветер заметно усилился. Сухие листья, коричневые иголки и кусочки мха сыпались сквозь ветви вниз. Ему потребовалось несколько секунд на то, чтобы добраться до дерева меньших размеров. Преодолев две лестницы и одну корявую ветвь, он оказался у обшарпанной подвесной конструкции, внутри которой находилось его временное жилище. Когда он дошел до съемной комнатушки, дождь, стучавший по верхним ярусам листвы, добрался уже и до его уровня. Он падал на Геста огромными каплями, частыми и холодными, и грозил превратиться в ливень. Гест утешался тем, что ему, по крайней мере, не придется здесь ночевать. Мало радости, когда твоя спальня раскачивается на ветру, хватит с него и качки на воде.

Он дернул дверь и обнаружил, что та закрыта изнутри.

— Реддинг? — раздраженно позвал он, но ответа не получил.