Кровь Драконов

Большинство судов, которые пытались преследовать Смоляного, уже вернулись, и только один корабль — копия того, на котором прибыл Гест — все еще отсутствовал. «Затонул или все еще в погоне», — размышлял он. Если тот корабль смог преодолеть путь по реке и выдержать его, то сможет и судно, на котором приплыл он. Гест задумался во сколько ему обойдется найм корабля для путешествия в Кельсингру. В Удачном капитан корабля был угрюм и скрытен, как будто не хотел продавать Гесту билет до Трехога. Ему пришлось притащить Реддинга на борт в последний момент: капитану уже настолько не терпелось отчалить, что Гесту удалось уладить вопрос об еще одном пассажире. Возможно, капитан не расположен продолжить путешествие вверх по реке. Но частенько капитан судна не является его владельцем. Возможно, у владельцев хватит духа рискнуть и отправить судно в плавание, если он предложит одну десятую доли от богатств города, которые он в конечном счете получит от этой поездки.

До сих пор он никому не сказал о своих притязаниях. Лишь два Торговца осмелились спросить его, не связан ли его приезд в Дождевые Чащобы с исчезновением жены. Он испепелил их взглядом. Не стоило говорить ничего, что могло бы побудить кого-то разнюхивать о состоянии, которое по праву принадлежало ему. Потом он выкинул все это из головы. Хоть ему и хотелось отвлечься от текущих дел, он понимал, что их необходимо закончить до того, как заниматься собственными. Закончить их и отвязаться от проклятого Калсидийца.

— Что ж, теперь подождем, — объявил он, осторожно усаживаясь на единственный стул в комнате, представляющий собой затейливую конструкцию из переплетенных сухих лиан. Довольно плоская подушка была единственной защитой для его ягодиц, а холщовый чехол на спинке и вовсе не добавлял удобства. Но он хотя бы смог дать отдых ногам после бесконечной лестницы. Реддинг тщетно осмотрел комнату в поисках другого стула и со вздохом примостился на край низкой кровати, от чего его колени неудобно задрались вверх. Он положил на них руки и подался вперед с раздраженным видом.

— Подождем чего?

— Ну, я должен был сказать, что подожду я. Боюсь, моя первая встреча пройдет в условиях полной секретности. Если все пойдет хорошо, то скоро придет человек для которого ты оставил записку у Дроста, владельца таверны «Лягушка и весло» в Трехоге. Я кое-что передам ему. А ты, дорогой друг, тем временем, пойди, развлекись. Когда с делами будет покончено, я попрошу нашу хозяйку отправить своего мальчишку за тобой.

Реддинг выпрямился и в его глазах блеснула ярость. — Развлечься? В этой обезьяньей деревне? Где, я тебя спрашиваю? Темнеет, ветки деревьев, которые они называют дорожками, становятся скользкими, а ты предлагаешь мне уйти и шляться одному? Как ты пошлешь мальчишку, если не будешь знать где я? Гест, правда, это уже слишком! Мы вместе отправились в эту смехотворную поездку, и до сих пор я все делал по-твоему: лазал по деревьям, оставлял секретные записки в грязных тавернах и даже таскал для тебя этот сундук, словно я какой-то древесный ишак! Я голоден, насквозь промок и промерз до костей, а ты хочешь, чтобы я снова пошел наружу, в эту проклятую погоду?

Он поднялся на ноги и попытался гневно обойти комнату. Он больше походил на собаку, вертящуюся перед тем, как улечься спать. От его движения комната закачалась. Он замер, потрясенный и злой. Гест наблюдал, как его ярость достигает точки кипения.

— Я не думаю, что твои дела «конфиденциальны». Я думаю, ты мне не доверяешь. Я не собираюсь быть твоей комнатной собачкой, как Седрик, зависеть от тебя во всем, не сметь и шагу ступить без тебя! Гест, если тебе нужно мое общество, тебе придется уважать меня. Я предпринял это путешествие как свободный торговец с целью приобрести товары Дождевых Чащоб, для чего я взял с собой собственные средства. Я думал, что раз уж мы стали такими хорошими друзьями, я могу воспользоваться некоторыми твоими деловыми контактами к собственной выгоде. Не для того, чтобы конкурировать с тобой или перебивать твою цену на те вещи, которые тебе нужны, а для того, чтобы самостоятельно сделать небольшие вложения в те предметы, которые ты посчитал нестоящими твоего внимания. Теперь же, когда я оказался здесь, прошел весь этот путь, служил тебе как мальчик на побегушках, ты собираешься выставить меня, словно я безмозглый лакей или слуга. Что ж, так дело не пойдет, Гест Финбок. Ничего не выйдет.

Стул был очень неудобным. И он замерз и устал так же, как и Реддинг. Седрику хватало ума не начинать свару в такие моменты. Гест смотрел на розовощекого юнца, с капризно, словно у ребенка, оттопыренной нижней губой, сопящего, словно бульдог, и в тот момент серьезно задумался о том, чтобы бросить его здесь, в Кассарике. Пусть посмотрит, чего он стоит, как «независимый торговец».

Затем ему в голову пришел более удачный план.