Кровь фюрера

— Это как-то связано с нами? — спросил Петерс.

— В Берлине и Бонне, — начал пояснять Фергюсон, — говорят о проблемах с финансированием и об урезании бюджета. Учитывая сложившиеся обстоятельства, этот повод настолько же хорош, как и все остальные. Возможно, они захотят сократить финансирование спецслужб. Сконцентрироваться на своих проблемах.

— Они так и сделают, правда? — спросил Петерс.

Фергюсон взболтал ароматное густое вино в бокале и сделал пару глотков. Слегка скривившись, он посмотрел на Петерса и Фолькманна.

— Холльрих говорит, что все дело в деньгах. Что большие шишки в Бонне плачутся по поводу необходимости урезать финансирование.

— Черт побери! Но это не требует много денег. Вы говорили об этом Холльриху, сэр? — спросил Петерс.

Официант принес заказ, и они помолчали, дожидаясь, пока официант отойдет. Затем Фергюсон ответил:

— Все не так просто, Том. — Фергюсон осторожно отделил кусочек рыбы и тщательно его прожевал, прежде чем проглотить. — Холльрих говорит, что у канцлера сейчас большие проблемы из-за правительства, которое не поддерживает большинство. Кроме того, у них много внутренних проблем. Сейчас почти каждый день в Бонне и Берлине проходят демонстрации. Везде одно и то же. Я мог бы назвать вам цифры, но, несомненно, вы сами читаете газеты. — Фергюсон съел еще один кусочек рыбы и посмотрел поочередно на Фолькманна и Петерса. — Я знаю, что это увеличит нагрузку на остальных, но что поделаешь. Я хотел предупредить вас обоих о происходящем. Хочу, чтобы вы знали о возможном исходе событий, но продолжали работать, словно ничего не случилось. В понедельник я снова встречаюсь с Холльрихом. Естественно, я подчеркнул, насколько важно продолжать сотрудничество с DSE. Я попросил его передать это своему начальству.

— А что насчет французов? — спросил Фолькманн.

— Я встречаюсь с главой их службы безопасности в среду. До него дошли слухи по поводу немцев, так что он хочет обсудить это. Я думаю, что улажу это.

— Что-нибудь еще? — спросил Фолькманн.

Помедлив, Фергюсон посмотрел на площадь и лишь затем повернулся к собеседникам.

— Действительно, есть еще Кое-что. Было бы просто здорово, если бы вы этим занялись. Услуга Паули Графу из немецкого отдела с моей стороны. — Фергюсон помолчал. — Сейчас наступили трудные времена, и мне не хотелось бы добавлять вам работы, однако всплыло кое-что интересное, чем, как я думаю, нам следует заняться.

— А к чему это имеет отношение?

— Я не уверен, но, скорее всего, к наркотикам. Граф говорит, что Холльриха это не заинтересовало. Тот сказал, что у них нет ни времени, ни свободных рук.

— Так в чем же дело? — спросил Фолькманн.

— Одна давняя приятельница Графа, девушка из Франкфурта, недавно была в Южной Америке, так она говорит, что у нее есть информация, которая может нас заинтересовать.

— Нас? — уточнил Петерс.

— Я имею в виду DSE, — ответил Фергюсон.

— А почему Паули Граф не может заняться этим сам? — спросил Фолькманн.

— Как я уже сказал, немцы не очень заинтересованы в этом сейчас. Графу здорово влетело от Холльриха, и завтра его переводят в Берлин. Помимо сокращения штата, Граф считает, что его отдел не заинтересовался этим делом и потому, что как-то все слишком размыто, кроме того, были использованы незаконные каналы информации. Он говорит, что, по мнению девушки, эти сведения очень важны, но она не хочет иметь дело с Bundespolizei[13].

— У нее есть на это причины?

Фергюсон пожал плечами.

— Я об этом ничего не знаю. Девушка сказала только, что хочет поговорить с кем-то из нашего руководства и что это весьма важно. У нее якобы есть информация о контрабанде в Европу, но она не намерена с нами сотрудничать. Она просто хочет лично поговорить с кем-то из DSE.

— И кто должен этим заняться? — спросил Петерс.

— Я надеялся, что этим займется Джозеф, — сказал Фергюсон, глядя на Фолькманна. — Вы знаете язык и разбираетесь в этих вопросах. У вас много опыта. Возможно, это и пустышка, но проверить не помешает.

— Еще что-нибудь?

Лицо Фергюсона выражало легкое раздражение.

— Нет, я уже сказал вам все, что знал.

Фолькманн опять взглянул на толстяка продавца — тот уже закончил оформлять витрину и теперь с тоской смотрел на улицу.

— Еще вопросы? — спросил Фергюсон.

Фолькманн взглянул на него.

— А что это за девушка?

— Ее зовут Эрика Кранц. Двадцать пять лет. Профессия — журналист. — Фергюсон достал из внутреннего кармана листок бумаги и протянул его Фолькманну. — Я записал ее адрес и номер телефона. Думаю, вам стоит нанести ей визит и понять, в чем тут дело.

— И с чего мне начать?

— Завтра поедете во Франкфурт, но перед этим позвоните ей.

— Кому отчитываться о проделанной работе?

— Мне. Если меня не будет, свяжитесь с Петерсом, и он мне все передаст. Я уже запросил информацию о девушке у Коллера из немецкого отделения. Сегодня ко мне поступят эти данные, и я передам их вам. По крайней мере, вы будете подготовлены.

— А что насчет немцев? — спросил Фолькманн.

Фергюсон улыбнулся.