Кровь фюрера

Кабинет Джозефа Фолькманна в английском отделении DSE находился на третьем этаже, рядом с подразделением датчан. За окнами простиралась небольшая площадь, обрамленная теперь голыми вишневыми деревьями. Площадь эту называли просто Плац, и этим холодным декабрьским вечером она была совершенно пуста. В два часа пополудни Фолькманн вернулся после ланча и сразу принялся за работу — начал печатать отчеты и формировать документы. Отчеты касались повседневной работы: наркотики, контрабанда, терроризм. Основываясь на данных отчетов разведуправлений, можно было принимать определенные решения или же сдавать эти отчеты в архив.

Он закончил через два часа. Снаружи уже сгустились сумерки, в административных зданиях, окружавших площадь, начали зажигаться огни.

Взяв лист бумаги, который дал ему Фергюсон, Фолькманн набрал номер девушки из Франкфурта. Эрика Кранц взяла трубку, и он объяснил ей, что является сотрудником DSE и что Паули Граф попросил кого-нибудь поговорить с ней.

— Вы не могли бы объяснить мне, в чем проблема, фрау Кранц?

Голос девушки звучал напряженно, и Фолькманну показалось, что она чего-то боится.

— Я предпочла бы не обсуждать это по телефону, герр Фолькманн. Но это очень важно. Мы не могли бы встретиться?

— Я мог бы приехать во Франкфурт завтра утром. Паули Граф дал мне ваш адрес. Или вы хотели бы встретиться где-нибудь в другом месте?

Последовала пауза, а потом девушка сказала:

— Будет очень хорошо, если вы приедете, герр Фолькманн. Моя квартира — на верхнем этаже. В полдень вас устроит?

— Да, вполне. Всего доброго, фрау Кранц.

В пять Фолькманн убрал папки со стола и, спустившись на парковку, сел в машину и поехал к себе. Квартира у него по страсбургским меркам была достаточно скромной — компактное двухкомнатное жилище в одном из старых домов на набережной Эрнест. Окна квартиры выходили на маленький мощеный дворик, и только окно спальни выходило на Рейн и немецкую границу, которая находилась в пяти километрах от Страсбурга.

После десяти приехал Колер из немецкого отдела. Он был явно чем-то раздражен. Фолькманн предложил ему выпить, но Колер отказался. Он был недоволен тем, что ему пришлось везти документы домой к Фолькманну.

— А зачем вам информация об этой девушке?

— Да так, обычная проверка.

Колер не стал уточнять.

— Вот документы. Пожалуйста, позаботьтесь о том, чтобы все предоставленные вам копии были возвращены.

Когда Колер ушел, Фолькманн принял горячую ванну и налил себе большой стакан скотча. Выкупавшись, он улегся на кровать и стал читать досье на Эрику Кранц.

Информация была крайне интересной. И странной. Очень странной. Дойдя до одного пункта, он невольно вздрогнул. «С чем же это все связано?» — подумал он и, встав, подошел к окну.

Дождь уже прекратился, тучи развеялись. За окном было темно. Он видел огни Германии, мерцавшие сквозь зимнюю ночь по ту сторону Рейна. Он бывал по ту сторону границы только в случае крайней необходимости. Фергюсон знал, что он не любит работать с немцами. За редким исключением он избегал общения с ними даже тогда, когда работал в Берлине, наименее немецком из всех городов Германии.

Он завел будильник на семь, медленно разделся, выключил свет и лег спать. То, что содержало досье на девушку, не давало ему покоя, и Фолькманн долго метался на кровати, но в конце концов уснул.

Глава 11

ФРАНКФУРТ, ГЕРМАНИЯ. ПЯТНИЦА, 2 ДЕКАБРЯ

Фолькманн легко нашел дом, где жила Эрика, — он находился за довоенными зданиями из красного кирпича, недалеко от Эйзернер Штег, на южном берегу реки. Это было современное четырехэтажное здание под серой крышей, с мансардой. Когда он вышел из лифта, девушка уже стояла в проеме двери.

Она была высокого роста, с красивой фигурой, смуглой кожей и светло-голубыми глазами. Длинные ноги были обтянуты синими джинсами, заправленными в высокие кожаные коричневые ботинки. Черный свободный свитер оттенял светлые волосы, собранные в хвост, — эта прическа подчеркивала ее высокие скулы. На лице почти не было косметики, было заметно, что она напряжена. Представившись, Фолькманн показал ей свое удостоверение, и они зашли внутрь. В комнате негромко звучала музыка — концерт Мендельсона для скрипки. Подойдя к мини «хай-фай» на полке у окна, девушка сделал звук тише.

— Я как раз собиралась приготовить кофе. Будете кофе, герр Фолькманн?

— Да, спасибо.

— Прошу вас, располагайтесь поудобнее.

Девушка прошла в кухню, и Фолькманн посмотрел ей вслед. В досье было указано, Что ей двадцать пять лет, но она выглядела старше. Она, безусловно, была красива. Очень красива. Такая девушка могла бы быть и фотомоделью, и главой одного из Франкфуртских коммерческих банков.