Кровь фюрера

— Почему вы думаете, что они были тяжелыми?

— Родригесу нужна была посадочная полоса. Длинная площадка. Чтобы взлететь. А еще много топлива в баках.

— Он больше ничего не говорил?

— Нет, сеньор. Я в этом уверен. Ничего, я вам все сказал. — Сантандер перевел взгляд на Санчеса. — Я говорю правду. Верьте мне.

Фолькманн вздохнул, чувствуя, как его охватывает усталость. В комнате не было кондиционера, стало очень душно. Он помолчал, а потом спросил:

— Сколько ящиков Родригес перевозил за один рейс, за исключением последнего?

— Я не знаю, сеньор.

— Это были большие ящики или маленькие?

Сантандер покачал головой, а потом пожал плечами.

— Простите, сеньор…

— Эти люди, на которых работал Родригес. Как они ему платили?

Сантандер снова покачал головой.

— Родригес мне ничего не говорил. Но я думаю, ему платили наличными. После каждого полета. В таких делах так принято.

— А где Родригес с ними познакомился?

— Этого Родригес мне не говорил.

— А может быть, есть близкий Родригесу человек, кому он мог рассказать что-то о своей работе? Женщина или, может быть, друг?

— Нет, сеньор. Родригес всегда держал язык за зубами. Даже когда он напивался, не говорил о работе. Ни с кем. Я в этом уверен. Если так поступать, то полиции никто ничего не расскажет.

Сантандер посмотрел на детектива, а потом на девушку. У нее были классные ножки. Действительно классные ножки. Такую здорово было бы затащить в постель. Ему было интересно, какое они ко всему этому имеют отношение, эти гринго. Девушка и мужчина. Но он знал, что права спрашивать у него нет. Он взглянул на гринго.

— Вы больше ничего не помните? Подумайте хорошенько. Что-нибудь. Какую-нибудь мелочь, — сказал белый мужчина.

— Ничего, клянусь вам. — Сантандер перекрестился.

— Но если я узнаю, что ты мне врешь, амиго… — угрожающе произнес Санчес.

— Да Бог свидетель… Родригес был моим другом.

Санчес скривился и погасил сигарету, а потом повернулся к Фолькманну.

— У вас больше нет вопросов, сеньор?

Фолькманн покачал головой.

Они втроем сидели в кабинете Санчеса. Детектив принес им еще кофе, свежего и горячего. Было уже больше двух ночи, в комнате стояла тишина, если не считать слабого жужжания вентилятора над головой.

Фолькманн взглянул на Эрику Кранц, которая выглядела усталой, но явно о чем-то размышляла. Она задумчиво пила кофе и, казалось, что-то вспоминала. Он повернулся к Санчесу.

— Как вы считаете, Сантандер сказал правду?

— Si. Я ему верю. Он не убийца. Просто мелкий контрабандист. Я думаю, он рассказал все, что знает. — Санчес взял свой кофе. — То, что он рассказал о старике в немецком поселении, может нам помочь. Но немецких поселений в Парагвае очень много. Немцы прибывали сюда и до, и после войны. Иммигранты. — Санчес глотнул горячего кофе и поставил чашку на стол. — Сантандер сказал немного, но это несколько проясняет картину. Люди, на которых работал Родригес, хотели сохранить все в тайне. Когда работа была завешена, они решили убить Родригеса. Нет свидетеля — некому открыть тайну. Но Родригес, он почувствовал, что эти люди хотят его убить. Так что он придумал план — позвонил Руди Эрнандесу и рассказал ему всю эту историю. Статья была его страховкой. Я уверен, что Родригес собирался сказать людям, на которых он работал, что полиция займется ими, если с ним что-нибудь произойдет. — Санчес пожал плечами. — Но, вероятно, у него так и не появилось этой возможности. А может быть, он им это и сказал, а они решили убить и его, и Руди тоже. — Санчес немного подумал, глядя в окно, а потом повернулся к Фолькманну. — Возможен и другой вариант. Руди мог как-то узнать о встрече этих людей. Он попытался записать их разговор, добыть побольше информации, собрать доказательства. Вот только все пошло не по плану. Его и девушку убили. Но я не понимаю, как здесь замешана девушка. — Санчес нахмурился. — А может быть, она просто оказалась не в том месте в неподходящее время. Или как-то помогла Руди и заплатила за это собственной жизнью.

Фолькманн немного подумал и сказал:

— Электронное оборудование, которое брал Эрнандес. На каком расстоянии оно работает?

Санчес задумался.

— На небольшом, может быть, до километра.

— В ту ночь, когда Эрнандеса убили, он мог быть где угодно.

— Да, конечно. Единственная зацепка — где он был утром перед тем, как его убили. Это если верить словам охранника. Ну, того мужчины, который работает на вокзале и сказал, что видел его. — Санчес пожал плечами. — Кто знает, что Руди там делал, если он был там. Может быть, он пользовался записывающим устройством, я не знаю. Не уверен. Охранник сказал, что мужчина, которого он видел, ничего не нес с собой и пробыл на станции только пять минут или около того. Но для оборудования — оборудования Торреса — нужно что-то, в чем его можно нести. Сумка или, может быть, маленький чемоданчик.

Фолькманн посмотрел на детектива.

— Допустим, Эрнандес был на вокзале. Зачем кому-то идти на вокзал ранним утром? И зачем заходить туда через задний вход?

Он думал вслух, но высказал свои соображения в форме вопроса. Санчес нахмурился.