Кровь и чернила

Брайан вновь отправился к Луи Максвеллу с подробным докладом о ситуации в мире – сейчас нужно было мочить мультяшек расы земных стичей, а зака-зака были уничтожены местными бандитами. Лидер организации велел послать войска в австралийские дали, а над обстановкой под Сан-Паулу установить строжайший надзор на случай, если зака-зака появятся вновь. Лишняя подозрительность никогда не мешала.

Оставался только один вопрос: как "Тигр" получил стирающие пули? Это действительно была серьёзная загадка, потому что против людей они были не слишком эффективны, а мультяшки такое оружие всегда уничтожали – оно вызывало совершенно физическую неприязнь.

Глава 22. Рождение тележопика

Кончалась тихая калиновская ночь. Внезапно внутри Лаэрты начало что-то шипеть белым шумом: "Шшшшшш…"

– А? Кажется, показалось…

БДЫЩ!

Лаэрта вскочила с кровати: её шарахнуло током.

-Ай… Уф… ААА!!!

Лаэрту ударило током вновь. Из её глаз полетели разноцветные лучи света.

– Это что за цветомузыка? – спросила она себя, пока не услышала белый шум вновь, который становился всё громче и громче. Лучи света начали сплетаться в картинку из цветных полос, больше похожих на универсальную телевизионную испытательную таблицу.

– Ох ты ж…

Белый шум сменился немного переходящим в ультразвук убийственным писком, похожим на тот самый звук, которым заменяют нецензурную брань на телепередачах.

– Мои уши!

К счастью, когда она это сказала, писк прекратился, и на голограмме, вытканной только что очами, начал демонстрироваться какой-то дамский сериал. Но не успела Лаэрта понять, кто кого любит и кто с кем изменяет, так её шарахнуло током вновь, а поднявшаяся столбом пыль начала оседать, формируя новое тело. Силуэт существа ростом с невысокого взрослого человека с коротенькими, толстыми ножками и такими же ручками, а также телеэкраном, встроенном аккурат чуть ниже спины, повернулся, загородив экран, открыл свои идеально круглые глазки и сказал:

– Зо-зо.

– Ты кто такая? – почуяла запах Лаэрта, поняв, что это – девочка. Она была похожа на телепузика, если не считать того, что телеэкранчик находился с другой стороны туловища. Она была жертвой редкой мутации живых ретрансляторов – она была не телепузиком, как большинство особей её вида, а тележопиком.

– Зо-зо.

Ну да, понятно, что ты Зо-зо. Я хочу продолжить смотреть этот сериал.

– Зо-зо? – спросила Зо-зо. Она, как и все мультяшки расы живых ретрансляторов, могла произносить лишь своё имя, но по интонации всегда можно было понять, что она хочет и что её беспокоит.

Живые ретрансляторы были плодом этой порочной любви сезамов к телевизорам. Иногда их называли телепузиками, но это слово относилось только к наиболее распространённой мутации.

Вне зависимости от варианта исполнения, живой ретранслятор мог иметь самый разный цвет. Тележопик Зо-зо, например, была бирюзовой, словно океан, из-за чего совсем немножко оказалась похожа цветом на Дипси. Также у абсолютно всех живых ретрансляторов была антенна на голове, служившая для приёма сигнала. У ретранслятора-девочки Зо-зо она была в форме спирали.

Все живые ретрансляторы не умели говорить и были способны произносить лишь своё имя.

Мальчиков и девочек среди живых ретрансляторов было примерно поровну, что среди мультяшек встречается не слишком часто.

Все эти телепузики, телеглавики, тележопики, кинескопные отшельники, антенные рукаторы и другие, ещё более редкие варианты, были идеальными и послушными рабами. Достаточно было подключить к ним нужный сигнал, и они были сделать всё во имя своего господина. Чтобы убить живого ретранслятора, необходимо было либо разбить жизненно важный для него кинескоп, либо пустить сигнал, который призывал их кончать жизнь самоубийством, либо отсечь сигнал и вызвать помехи – тогда живой ретранслятор терял ориентацию в пространстве и либо кружился вокруг своей оси, либо начинал бесцельно идти непонятно куда, стукаясь обо всё головой, пока не умирал от голода. Также они погибали тогда, когда попадали в область, где нет покрытия телевещания.

Так что тот, кто владеет РЭБ, владеет и умами живых ретрансляторов.

Живые ретрансляторы не нуждались в нормальной еде, воде и даже в воздухе: им все эти материи заменяла пропаганда, что лилась с голубых экранов круглые сутки, а если таковой не находилось, они от скуки могли ловить что попало: от японских дорам до передач из жизни дикой природы, хоть это и не так сильно их насыщало. Это укрепляло их зависимость от своего господина: если таковой решал сделать тележопика или телерука своей собственностью, то они питались его сигналом.

По характеру дикий живой ретранслятор (или тот, кто был брошен своим хозяином и не погиб) был смиренен, как агнец, и при том вечно погружён в какой-то мистический транс, словно сектант. Но вот если господин находил их полезными в роли пушечного мяса или охраны, то тогда они превращались в беспощадных бойцов, одержимых лишь стремлением исполнить волю своего хозяина, текущую через антенну.