Кровь и лунный свет

– А потом он притащил ее сюда. – Венатре останавливается у темного пятна на утрамбованной земле и выпрямляется. – Но зачем? – Уголки его рта опускаются, а взгляд устремляется вдаль, словно он пытается вписать эту деталь в какую-то видимую только ему картину. – Ведь там было достаточно места для того, что он хотел сделать. На самом деле здесь его намного меньше.

И я понимаю, в чем дело.

– Он перетащил ее в пятно лунного света.

Симон поворачивается ко мне, а его рот слегка приоткрывается.

– Верно. Хотел рассмотреть, что сотворил. – Его голос опускается до шепота. – Но она тоже смогла его разглядеть, и убийце это не понравилось.

Из всего сказанного Симоном больше всего пугали именно последние слова.

– Ты же говорил, что она была мертва, когда он выколол ей глаза, – выпаливаю я и тут же понимаю, как облажалась.

Ведь он не знает, что я слышала их разговор с Жулианой над телом.

Но Симон, кажется, этого не замечает.

– Так и было. – Симон поднимает руку к подбородку и потирает челюсть, отчего сухожилия на его запястье заметно напрягаются. – А еще он разбил ей лицо чем-то тяжелым, но я не понимаю чем.

Солнце и Небеса, молотком!

Перрета забрала молоток архитектора, им и воспользовался убийца. Когда инструмент найдут, подозрение тут же падет на магистра Томаса. Я отступаю назад и осматриваюсь по сторонам, пытаясь разглядеть золотой блеск в грязи. Хотя… скорее всего, уже нашли бы.

– Кэт? Все в порядке?

Наверное, он решил, что я сейчас упаду в обморок. И, возможно, это недалеко от истины – при том, как у меня закружилась голова. Когда мои колени подгибаются, Симон одной рукой обхватывает мне талию, а второй обнимает за плечи, чтобы то ли вытащить, то ли вынести меня из переулка.

В нашу сторону тут же поворачиваются лица с подведенными тушью глазами. Или там один человек, а у меня просто двоится в глазах? Я моргаю, но лицо – или лица – исчезают. А в следующий момент Симон разворачивает меня и усаживает на стоящую поблизости бочку.

– Катрин? – зовет он, прижав ладонь к моей щеке, чтобы я не поднимала головы.

– Кэт, – поморщившись, поправляю я.

– Означает ли это, что ты не теряла сознания?

Я не могу рассказать Симону, что выбило меня из колеи, но и не хочу, чтобы он считал меня слабой.

– Я в порядке.

– По виду не скажешь, – возражает Симон, но все же выпрямляется и убирает руки, лишая меня поддержки. – Прости. Я так увлекся, что забыл, насколько… насколько ужасно это звучит.

Раз уж он решил, что мне поплохело из-за этого, не стану его переубеждать.

– Почему люди так поступают с другими?

Мне кажется, что на этот вопрос нет ответа, но Симон даже не раздумывает:

– Чаще всего ими руководит ярость. Перрета разозлила убийцу, но не она была его целью. Он не может добраться до женщины, которой хочет причинить боль. Или боится той женщины.

Мне хочется спросить, как Симон это понял, но с губ срывается более важный вопрос:

– А что, если убийство Перреты не удовлетворило его жажду мести?

Симон качает головой:

– Значит, это только начало.

* * *

Мы возвращаемся в дом архитектора, не говоря друг другу ни слова. Но с каждым шагом слова Симона пробирают меня до костей.

Это только начало.

Мысли переключаются на то, что я услышала и увидела в ту ночь, а также на связь случившегося с лунным светом. И чем больше мы отдаляемся от переулка, тем более странным это кажется.

Когда мы подходим к дому магистра, Симон склоняет голову.

– Спасибо за помощь, мисс… Кэт. Еще раз прошу простить меня за причиненные неудобства.

– Подожди. – Я хватаю его за руку, не давая уйти. – Ты уверен, что не ошибся насчет убийцы? Это действительно может повториться?

Симон кивает, а в его глазах виднеется мудрость и усталость, не свойственная девятнадцатилетним.

– Да. И следующее убийство будет более жестоким.

Мне трудно подобное представить, но почему-то я не сомневаюсь в его словах.

– И когда оно произойдет?

– Сегодня ночью, на следующей неделе, в следующем месяце… – Симон устало пожимает плечами. – А может и в следующем году. Или в другом городе. Возможно, – он прикусывает нижнюю губу, – возможно, это не первое его убийство.

– И как его отыскать? Поймать с поличным?

Симон тяжело вздыхает:

– Только если нам повезет или я смогу предугадать его следующий шаг. К сожалению, это трудно сделать после одного убийства. – Он потирает лоб. – И я плохо знаю этот город.

– У архитектора есть карты Коллиса. Я могу принести их завтра, – предлагаю я. – И буду рада помогать в расследовании дальше.

На лице Симона появляется печальная улыбка.

– Ты уверена, что у тебя хватит духу?

Мной движет не только желание защитить магистра Томаса. И я стараюсь выразить это словами.

– Я чувствую себя так… словно должна была отыскать Перрету. Потому что только я могла услышать ее.

Симон вздыхает:

– Хорошо. Буду признателен за карты. Приноси их послезавтра утром.

Я поднимаю глаза. И замечаю в изгибе его рта прежнее дружелюбие. Интересно, это из-за возможности провести еще один день в моей компании?

– А почему не завтра?

Его лицо тут же мрачнеет.

– Жулиана слишком устанет. Плохо себя чувствует.