Кровь и лунный свет

– Воздействие луны нередко непредсказуемо. Я часто наблюдал за тобой издалека, но в тот вечер казалось, что мне жизненно необходимо тебя найти. Я могу лишь догадываться, что вызывало у меня тогда желание быть рядом с тобой.

Я улыбаюсь, несмотря на ужасные воспоминания о той ночи.

– Не уверена, что стала бы слушать тебя, попытайся ты заговорить со мной.

Его покрытые шрамами губы изгибаются в улыбке, но в сияющих глазах видна печаль.

– Возможно, нет. Но ты и сама смогла многое открыть, без чьих-либо подсказок.

Я бросаю взгляд на площадь, и меня захлестывает желание присоединиться к расположившимся на ней селенаэ.

– И вот я здесь.

Грегор прочищает горло:

– Да, Катрин, это так. И, хотя твоя магия уже проснулась, а на небе уже не молодая луна, мне бы хотелось провести ритуал как положено. Как я сделал бы, если бы ты выросла среди нас.

Он намеренно использует мое адрианское имя, намекая, что я могу сделать это на своих условиях.

– Хорошо.

Он снимает через голову серебряную цепочку с шеи и сжимает в руке светящийся кулон-слезинку.

– Мы используем лунный камень еще и для того, чтобы проверить, может ли испытуемый слышать чужие мысли, как это делают с помощью магии крови.

– Ты уже знаешь, что я могу.

– Да, но мне бы все равно хотелось тебе кое-что сказать.

Грегор вновь берет меня за руку, зажимая лунный камень между своей ладонью и тыльной стороной моей, а затем протягивает их к лунному свету, словно пытается поймать капли дождя.

В тот же миг мир становится четче, словно я вынырнула из-под воды и могу вздохнуть полной грудью и открыть глаза или проснулась от глубокого сна. Или вернулась домой после долгого путешествия.

Дядя ничего не говорит, но я слышу его голос в своей голове, который доносится от камня, прижимающегося к моей руке: «Ночь приветствует тебя».

Глава 45

Возбуждение от соприкосновения с магией сменяется знакомым переизбытком чувств. Раньше я всегда выбирала тихое место, где ничто не привлекало взгляд или слух, – и даже тогда лунный свет ошеломлял. А сейчас меня окружают десятки болтающих селенаэ, не говоря о еде и цветах, многие из которых кажутся незнакомыми. Даже шаги по вымощенной камнями площади отвлекают. Я закрываю глаза, убираю руку с ладони Грегора и затыкаю уши. Но, не желая казаться слабой, даю себе всего несколько секунд, чтобы привыкнуть.

Вновь открыв глаза, я вижу, как Грегор смотрит на меня. Он вновь надел серебряную цепочку, и кулон снова свисает с его шеи, светясь ярче свечи на груди.

– Ты выглядишь ошеломленной, – не без самодовольства говорит он.

– Здесь очень многое привлекает внимание и раздражает слух. – Я перевожу взгляд на камни под ногами – даже они кажутся великолепными из-за четкости, с которой они видны сейчас. – Но можно перетерпеть, если сосредоточиться на одном чувстве зараз.

Спесь мгновенно исчезает:

– Тебе удается? Но как?

Я пожимаю плечами:

– Не знаю. Простая концентрация. Но иногда все равно отвлекаюсь.

Грегор хмурится:

– Обсудим это позже. А пока можешь контролировать свои чувства другим способом. – Он переворачивает кожаный мешочек, из которого на раскрытую ладонь падает блестящий черный камень. – С помощью этого.

В отличие от лунных камней, которые излучали приятное сияние, или камня крови, отдающего свою энергию скрытно, этот, кажется, поглощает свет и энергию, словно дыра в воздухе. И мне совсем не хочется к нему прикасаться.

– Мы называем это камнями пустоты, – демонстрируя его, объясняет Грегор. – Их находят глубоко под землей, куда не попадает свет. И они способны поглощать магию.

Дядя протягивает мне камень, но я инстинктивно отшатываюсь.

– Он не повредит твою кожу, – настаивает он. – И возьмет лишь то, что ты отдашь сама.

Я осторожно беру камень:

– С чего бы мне отказываться от своей магии?

– Представь себе комнату, освещенную свечами. – Грегор жестом указывает на женщин, работающих за ткацким станком. – Ткачихам нужны зрение и осязание для работы, но другие чувства лишь помешают, поэтому они их гасят.

Я кручу камень пустоты в пальцах, ощущая скошенные края, которых, как ни странно, не вижу. Он напоминает стекло, но я никогда не видела такого темного и непрозрачного.

– И, если вернуться к аналогии со свечами, – продолжаю я, – они гасят то, что не нужно.

– Верно, – удивившись моей догадливости, улыбается он. – Ну, если не считать того, что лишь адриане освещают с их помощью свои жилища.

Я не обращаю внимание на презрение в его голосе.

– А можно ли перенести свечу из одной комнаты в другую? Или нужно сначала вновь зажечь все свечи, чтобы сменить чувства, которые не нужны?

Мои метафоры запутанны, но Грегор понимает.

– Последнее. – Он указывает на небо. – Но, чтобы вернуть их, тебе достаточно просто взглянуть на небо. Твои глаза подобны стеклам, которые пропускают свет, наполняющий тебя магией.

Мимо нас проходит парочка, хихикая и держась за руки. Добравшись до дверей дома, оба останавливаются, чтобы поцеловаться. Я краснею, когда девушка открывает двери и тянет молодого человека за собой.