Кровь и мёд

Мы замолчали, погрузившись в бурную пучину собственных мыслей. Я никогда прежде никому не признавалась в этом, но мне очень не хватало матери. Не коварной Морганы ле Блан. Не могущественной Госпожи Ведьм. Просто… матери. Матери, которая играла со мной. Слушала меня. Утирала мне слезы, когда мне казалось, что я умру от разбитого сердца.

Открыв глаза, я обнаружила, что Коко снова смотрит на воду.

– Тетя Жозефина говорит, я на нее похожа, – насилу выговорила она. – Потому-то она и не может на меня смотреть. – Коко опустила подбородок на колени, прижав их к груди. – Она меня ненавидит.

Я не знала, имеет ли Коко в виду, что похожа на Ля-Вуазен или на собственную мать. Но уточнять не стала. Каков бы ни был ответ, в ее глазах все равно будет боль.

Чувствуя, что молчание утешит Коко лучше любых слов, я ничего не говорила. До меня вдруг дошло: Коко долго ждала подходящей минуты, чтобы мне об этом сказать. Но как я могла ее утешить? Белые дамы нередко отказывались от своих детей – дочерей, чье колдовство оказалось чужеродным, и сыновей, которым оно вовсе не было подвластно. Это ужасно, и никакие слова здесь помочь не могут.

Когда Коко наконец заговорила снова, ее губ коснулась грустная улыбка.

– Я почти ее не помню, но порой, если очень постараюсь, вижу голубые проблески и свет в воде. Чувствую запах лилий. Мне нравится думать, что это были ее духи. – Улыбка Коко угасла, и она тяжело сглотнула, будто приятный вкус воспоминания вдруг сменился горечью. – Все это, конечно, ерунда. Я жила с тетей Жозефиной с шести лет.

– Она когда-нибудь тебя навещала? Твоя мать?

– Никогда.

И снова я ждала продолжения, зная, что это еще не все.

– На свой десятый день рождения я спросила тетю Жозефину, не придет ли мама к нам, чтобы отпраздновать. – Она крепче обняла колени – быть может, пытаясь укрыться от ветра, или же от воспоминаний. – Я до сих пор помню, какое у тети Жозефины тогда было лицо. Никогда не видела такого отвращения. Она… сказала, что моя мать мертва.

Это откровение с неожиданной силой ударило меня под дых. Я нахмурилась, быстро заморгала, чувствуя, как жжет глаза, и отвернулась, чтобы взять себя в руки.

– А это правда?

– Не знаю. Спрашивать об этом с тех пор духу мне не хватало.

– Черт подери, Коко. – Желая поскорее как-нибудь отвлечь ее – и отвлечься самой, – я потрясла головой, придумывая, как бы сменить тему. Что угодно будет лучше этого мучительного разговора. А я-то думала, Моргана жестока. Все познается в сравнении. – А что за книга была в палатке твоей тетки?

Коко обернулась ко мне и нахмурилась.

– Ее гримуар.

– Ты не знаешь, что в нем?

– В основном заклинания. Записи ее экспериментов. И наше семейное древо.

Я сдержала приступ дрожи.

– Что за заклинания? Эта книга была как будто бы… живая.

Коко фыркнула.

– Это потому что она чертовски жуткая. Я всего раз тайком ее пролистала, но некоторые чары там – сущее зло. Проклятия, одержимость, болезни и тому подобное. Только глупец решится перейти дорогу моей тетке.

На этот раз дрожь сдержать я не смогла, как ни пыталась. К счастью, именно в это мгновение к нам подошел Клод.

– Mes chéries, простите покорно, что перебиваю, но час уже поздний. Не желаете ли вернуться в янтарную повозку? Вы, несомненно, устали с дороги, а здесь задерживаться ночью неблагоразумно.

Я поднялась на ноги.

– Где Рид?

Клод деликатно кашлянул.

– Увы, мсье Диггори сейчас немного занят. – Когда я вскинула брови, он вздохнул. – После несвоевременной шутки его высочества юный господин Ансель не сдержал слез. Рид взял на себя труд его утешить.

Коко вскочила на ноги, возмущенно шипя как рассерженная кошка. Наконец обретя дар речи, она прорычала:

– Я его убью.

И бросилась обратно в лагерь, обильно матерясь. Бо, заметивший ее на полпути, резко свернул в сторону и кинулся прятаться в повозку.

– Убивай помедленней! – крикнула я ей вслед и тоже сдобрила пожелание парочкой ругательств.

Бедный Ансель. Он, конечно, со стыда сгорит, если увидит, как Коко бежит за него вступаться, но пора уже кому-нибудь всыпать Бо по первое число.

Клод усмехнулся. Позади нас послышался крик. Я с изумлением обернулась – возможно, даже с некоторым предвкушением, ожидая увидеть, как Бо мочится в штаны, – и застыла.

Это был вовсе не Бо.

С полдюжины мужчин выбежали на поляну с клинками наголо.

Нежданная встреча

Лу

– Ложись, – приказал Клод на удивление резко и жестко. Он толкнул меня наземь и заслонил собой. Но я все равно выглянула из-за его локтя, лихорадочно высматривая синие шассерские мундиры. Их не было. От этих мужчин, одетых в лохмотья и поношенные куртки, несло разбоем. В буквальном смысле несло – мы лежали в тридцати шагах от них, и я все равно чувствовала вонь.

Клод предупреждал нас, что на дороге опасно, но я не слишком всерьез восприняла его слова. Мысль о нападении обычных людей была смешна в сравнении с угрозой от ведьм и охотников. Но не из-за этого я вытаращила глаза и попыталась вскочить и броситься к разбойникам, вместо того чтобы бежать от них прочь.

Нет, дело было кое в чем другом. Кое в ком, точнее говоря.