Кровь и память

Королева отдала распоряжение о немедленном отъезде в Брэкстед. Она настояла на том, что лично увидится с умирающей герцогиней Донал. Едва оправившись от ужаса, вызванного лицезрением головы Элида Донала, Валентина сочла необходимым выразить соболезнования семье герцога. Она также пообещала Крису покровительство и всяческую помощь со своей стороны.

Одетая в простое платье для верховой езды, Валентина восседала на своей любимой лошади. Правда, грациозное четвероногое создание было подарком Селимуса, однако надо отдать должное — моргравийский властитель умел находить дорогу к сердцу женщины. Он не стал подносить ей ни украшения, ни отороченную горностаевым мехом накидку. Селимус был умен и понимал, что Валентина не из тех женщин, благосклонность которых можно купить драгоценностями. Зато в красавицу лошадь королева влюбилась с первого взгляда. Селимус назвал свой живой подарок Грацией, и, несмотря на всю свою неприязнь к моргравийскому королю, Валентина была вынуждена признать, что имя выбрано удивительно верно. Лошадь была грациозна, понятлива — в общем, хороша во всех отношениях.

Напрасно канцлер Крелль умолял Валентину переложить поездку в Брэкстед на плечи доверенных людей; королева наотрез отказалась оставаться во дворце.

— Крелль, эта женщина, можно сказать, пожертвовала жизнью ради того, чтобы сообщить мне трагическое известие, — парировала Валентина. — Откуда ей было знать, что ее сын сейчас у меня во дворце? Вот она и решила обратиться ко мне. Я, как вы понимаете, не ищу повода отказаться от принятого решения. Однако позвольте сказать вам следующее: я оставляю за собой право пересмотреть это решение, если найду убедительные доказательства того, что король Селимус напрямую причастен к этому злодеянию.

Валентина решительно вскинула подбородок. Вся в отца, подумал про себя Крелль. Было ясно, что ничто не поколеблет ее уверенности в своей правоте, поэтому лучше не нажимать, а оставить споры до более благоприятного момента. Иными словами — проиграть сегодняшний поединок, ради победы в ближайшем будущем.

— Как пожелаете, ваше величество.

Валентина заметно смягчилась.

— Я королева Бриавеля, Крелль. Мне не нужны изысканные одежды лишь потому, что я женщина, и по какой-то странной причине считается, что я слаба и хрупка по сравнению с мужчинами. Отец воспитал меня для того, чтобы я правила королевством, и я буду править им так, как считаю нужным. Было бы некрасиво с моей стороны оставить несчастную женщину умирать, не сделав даже попытки повидаться ней. Тем более помня о том, за что она отдала свою жизнь.

Канцлер склонил голову в почтительном поклоне.

— Будьте осторожны, ваше величество!

— Если моргравийцы попытаются угрожать нам, для обороны наших границ Лайрик выставит армию, — добавила королева, в надежде приободрить упавшего духом канцлера.

Крелль ответил ей хмурым взглядом.

— Не шутите так, ваше величество. Надеюсь, до этого дело никогда не дойдет. — Поклонившись еще раз, Крелль удалился.

Валентина вспомнила его последние слова. Канцлер был явно раздражен, что случалось нечасто, хотя и пытался скрыть свое настроение вежливыми словами. Он явно недоволен своей королевой. Ну что же, как ему будет угодно. «Будь прежде всего искренней сама с собой, — учил ее отец. — Следуй внутреннему голосу, если советчик желает от тебя прямо противоположного».

Именно так я и поступаю, напомнила себе Валентина. Следую внутреннему голосу.

* * *

Слабым утешением Креллю и Лайрику послужило то, что Элспит отказалась ехать вместе с остальными в Брэкстед. Ей де хочется пообщаться с Пилом, и вообще лучше остаться на тот случай, если объявится Илена.

— Чем бы она тут ни занималась, — признался канцлеру Лайрик, — лишь бы не вилась вокруг королевы и ничего ей не нашептывала.

— Целиком и полностью с вами согласен, — отозвался Крелль. — Не спорю, ей пришлось немало пережить, но нас с вами это не касается. Для нас куда важнее направить все помыслы ее величества на предстоящий брак с королем Моргравии, а в этом деле Элспит становится серьезной помехой.

Лайрик недовольно фыркнул.

— Вам не кажется, канцлер, что поездка в Брэкстед может свести на нет все наши старания?

— Увы, я не сумел воспрепятствовать поездке ее величества, — вынужден был признать Крелль. — Попрошу вас с вашей стороны сделать все для того, чтобы королева благополучно вернулась из Брэкстеда назад во дворец, причем как можно быстрее.

Лайрик понимающе кивнул.

— Надеюсь, эта моргравийская герцогиня уже отошла в лучший из миров, — понизив голос, произнес он. — Хочется верить, что она больше ничего не наговорит королеве.

— Верно, но нам еще нужно придумать, что делать с отрубленной головой. К тому же не следует забывать, что в любую минуту во дворце может оказаться дочь генерала Тирска с очередной грязной историей, — с нескрываемым раздражением произнес Крелль. — Но это не наше дело, — добавил он, причем скорее для самого себя, нежели для Лайрика.

— Пора идти, — отозвался его собеседник.

— Да хранит вас в пути всемогущий Шарр! — пожелал канцлер.