Кровь и Пепел. Вторжение

— Да что тут скажешь! Этот щегол, этот выскочка, Азаэль, зверски расправился с начальником моей гвардии! — возмутился принцепс. — Устроил настоящую бойню неподалеку от торгового квартала, которую сам же и объявил Судом Чести! Он унизил меня, Бафомета, равного себе по рангу — и трусливо покинул пределы Игниса, не дожидаясь достойного ответа! За моей спиной теперь шепчутся о том, что я слаб и не способен отреагировать как должно! Более того — этот надменный хлыщ высокомерно плюет на status quo, установленный Тремя — да правят они вечно — нападая на моих воинов и проливая кровь вне Арены! И ради кого?! Ради человечьей девки, своего очередного породистого питомца! Это просто…

— …Непростительно? — поинтересовался Молох, наклонив увитую двумя парами рогов голову. — Ты это хотел сказать?

— Да! Именно так! — почувствовав поддержку, Бафомет горделиво выпрямился. — Такое нельзя спустить ему с рук! Я требу… я прошу у тебя, Темнейший Молох, — поправился принцепс, увидев вспыхнувший во мраке багровый зловещий взгляд. — Прошу созвать Совет Шести, для рассмотрения сего дела и последующего суда над преступившим древний закон, сразу по его возвращению в столицу!

— У тебя все? — уточнил герцог, звякнув цепями своего доспеха. Огромные когти Молоха выстукивали дробь, оставляя глубокие борозды на подлокотнике трона.

— Да, Темнейший, — с небольшой заминкой кивнул Бафомет, безуспешно пытаясь прочесть эмоции герцога по его непроницаемому виду.

Спустя десяток ударов сердца тот коротким движением ладони отослал шестерых своих преторианцев, стоящих рядом с герцогским троном и по бокам от принцепса. Воины покинули чертог, закрыв за собой тяжелые двери. Выждав еще немного, Молох чуть подался вперед и негромко изрек:

— А теперь слушай меня. Слушай и внимай, потому как второй раз я повторять не буду. Итак. Ты оставишь все мысли о мести, что прекрасно читаются на твоем лице. Ты не будешь пытаться выяснить, куда и зачем отправился Азаэль. А по его возвращению — ты встретишься со своим братом по крови и публично принесешь ему свои искренние извинения по поводу того недоразумения, что возникло сегодня утром.

— Ч…что?! — отшатнулся Бафомет. Его лицо выражало смесь изумления, бешенства и ненависти. — Никогда!

— Ты. Это. Сделаешь. — веские слова Молоха, одно за одним, падали как каменные плиты, заставляя принцепса вжимать голову в плечи. — Твое мнение и твои эмоции по сему поводу меня не волнуют. Слишком многое поставлено на карту.

— Ты что-то задумал, Темнейший? — понял принцепс, уловив скрытый смысл, и его рот ощерился в злобной ухмылке. — Расплата все же настигнет наглеца?!

— Это не твоего ума дело! — отрезал Герцог Злобы, полыхнув взглядом. — Идет партия, в которой ты не игрок, и даже не фигура, а лишь пешка — как и твой дерзкий братец Азаэль! Делай что велено, и будешь вознагражден исходом, который превзойдет твои самые смелые ожидания! Сейчас же тебе необходимо завершить вашу с ним свару и отдалиться, пока грядущая буря не утянула тебя за собой! И, что важнее, через тебя не задела меня, твоего сюзерена!

— Так вот оно что… — озарило Бафомета. — Ведь сюзерен Азаэля — это же Темнейший…

— Не смей произносить это имя в моем доме, — зловеще пророкотал Молох. — Даже думать о нем не смей! Выполняй мои приказы и не своевольничай! Тебе ясно?!

— Да, Темнейший. — принцепс почтительно склонил голову. — Твои указания будут выполнены в точности.

— А теперь иди, — Герцог Злобы мановением когтистой ладони дал понять, что аудиенция окончена. — Соперник сделал свой ход. Настал мой черед.

Конец первой книги