Кровь и серебро

– Откушайте, гости дорогие, – сказала она.

Колдун только кивнул ей – и подбросил в воздух две золотые монеты; она проворно подхватила их, привычная к этому делу, и исчезла. Морена не притронулась ни к пище, ни к вину, до того отвратительно она себя чувствовала; трактир этот действовал на нее угнетающе, скверная Кикимора пугала ее – и ничего не хотела она теперь, кроме как очнуться от этого ужасного сновидения в собственной постели. Хильдим наслаждался едой; на пиру он так и не прикоснулся к роскошным блюдам, зато здесь дал себе волю. Его чарка быстро опустела – и он запросил вторую, хотя это не повлияло на него нисколько, будто он не выпил ни глоточка.

– Что же ты, девица, так к еде и не притронешься, неужели заморить себя голодом хочешь? Я тебе этого не позволю. – Колдун провел рукой по щеке Морены. – Смотри, как зарумянилась на морозе. Поверь, слушать меня не будешь – я легко тебя заставлю. А теперь выпей вина.

Морена послушалась – вкрадчивый, бархатный тон Хильдима неожиданно успокоил ее; она пригубила вина, испробовала еще горячего мяса и сочных фруктов. После трапезы она разомлела; колдун обнял ее, довольный этой переменой. Они сидели так; страшная старуха поглядывала на них с одобрением. У Морены вдруг появилось чувство, что ничего ужасного больше нет в этом трактире, и даже хозяйка перестала пугать ее так сильно. Переведя взгляд на возницу, все так же сидевшего за столом в углу, она заметила, что из его кубка поднимался странный, будто бы разноцветный дымок, а вот снеди перед ним не было никакой, – но даже это не удивило ее. Было уже раннее утро, за окном посветлело, снег поблескивал счастливо, радуясь зиме; Морене было тепло и спокойно. Люди разошлись, все затихло и улеглось, трактир выдохнул с облегчением, а они так и сидели – княжна, прильнувший к ней колдун и возница с дымящимся кубком.

– Ладно, красавица, – сказал, наконец, Хильдим, – пора дальше двигаться. Старик-леший, чувствую, уже в нетерпении.

– Леший? – переспросила Морена, хотя, казалось бы, после всего случившегося удивляться было уже нечему.

– Возница наш, – усмехнулся Хильдим. – Пойдем.

Они встали из-за стола и направились к выходу; колдун на ходу поблагодарил хозяйку и бросил ей еще несколько золотых монет, она посмотрела на него змеиными глазами, в которых читалось раболепие. Колдун с княжной вышли на улицу, за ними бесшумно следовал возница-леший. Снег казался россыпью драгоценных каменьев под ногами, утро вступало в свои права – вчерашний горький день был давно позади.

III

Марил в нетерпении расхаживал по комнате – выдвигаться они должны были на рассвете, а до тех пор он решил подробнее изучить все возможные дороги, ведущие к Мертвой долине. На огромном столе лежали разные путевые карты – были и совсем крошечные, и те, что нетерпеливо свешивались со стола в ожидании, пока хозяин обратит на них свое внимание. Совсем старые, бережно вычерченные, карты имели запах пыли, книжной рухляди – чернила, казалось, въелись в них намертво и не желали отпускать. Не все карты с точностью указывали местоположение долины, но Марил хорошо помнил рассказы няньки, до того впечатлили они его в детстве. Верил ли он в них до конца, он и сам не знал, но попытать счастья стоило – в конце концов, это было на сегодняшний день единственное средство одолеть проклятого колдуна.

Марил подошел к широкому окну – на улице еще было темно; оставалась всего пара часов до рассвета, и ночь, не желая пока отдавать бразды правления, царила единогласно и непреложно, ничто не могло ей помешать. Снег едва мерцал при слабом свете луны, двор был озарен светом факелов; Марил заметил стражников, несших ночную службу, – они неспешно проходили вдоль ворот, иногда перебрасываясь словами. В доме было тихо; даже самые работящие слуги, верно, уже отправились на покой, но Марил, несмотря на предстоящую ему трудную дорогу, не собирался в постель. Чернильные обозначения карт стояли у него перед глазами единой глыбой; казалось, все, что он знал и видел, смешалось сейчас в его сознании, но это было не так. Ему оставалась какая-то мелочь, крошечная подробность, которую необходимо было найти в этой груде бумаг и наметок, – он уже было зацепился за эту, нужную ему ниточку, но тут же выпустил ее. Ночь за окном не внушала ему умиротворения, на душе у него было мятежно – прекрасная княжна наконец должна была оказаться у него в руках, но судьба распорядилась иначе. Если бы только Марилу удалось обвенчаться с Мореной, никто не посмел бы забрать ее, похитить, увезти за тридевять морей, но он не имел на нее права. Она могла бы помочь ему вернуть то, что он потерял годы назад в неравной битве; увы, до судного дня теперь было далеко. Теперь из-за окаянного колдуна ему придется претерпевать страшные беды и невзгоды, чтобы, быть может, однажды заполучить княжну; поруки тому не было никакой, как и иного выхода. Что же, он был готов.