Кровь и символы. История человеческих жертвоприношений

«В то время настал такой большой голод в Рейдготаланде[241], что он, казалось, обезлюдеет. Тогда были выбраны прорицатели и брошены гадательные дощечки, и стало известно, что урожай придет в Рейдготаланд не раньше, чем будет принесен в жертву самый высокородный в стране мальчик. Конунг Харальд[242] сказал, что самый высокородный сын Хейдрека, а Хейдрек сказал, что самый высокородный сын конунга Харальда. Решить же это можно было только отправившись туда, где все суждения были верными, к конунгу Хёвунду».

Мудрый конунг Хёвунд, приходившийся отцом Хейдреку и, соответственно, дедом его сыну, оказался перед нелегким выбором: назвав своего внука самым высокородным, он тем самым обрекал его на смерть. Хёвунд признал первенство внука, но дал сыну хитрый совет: «Попроси, чтобы каждый четвертый человек, который будет присутствовать на жертвоприношении, перешел под твою власть, или ты не позволишь жертвовать своего сына. Мне не нужно учить тебя, что делать дальше».

Хейдрек так и поступил. Но как только его войско усилилось людьми, которые должны были впоследствии присутствовать на ритуале, «он велел трубить сбор, поднял знамя и напал на конунга Харальда». Харальд и значительная часть его дружины погибли, а Хейдрек «подчинил себе все государство, что было у конунга Харальда, и сделался там конунгом». Обретя власть, Хейдрек оставил сына в живых, объявив, что для Одина вполне достаточно людей, которые уже пали в битве. Он сказал, что «все люди, которые были убиты, будут уплачены вместо его сына, и отдал этих погибших Одину»{196}.

Другая история, в которой правитель действительно приносил в жертву своих сыновей, связана с конунгом по имени Аун. Полулегендарный Аун, или Ани, сын Ёрунда, был, согласно «Саге об инглингах», конунгом шведов после своего отца. «Он усердно приносил жертвы и был человеком мудрым. Воевать он не любил, все сидел дома». Но однажды мудрый конунг задумался о грядущей смерти. «Ему было тогда шестьдесят лет. Он совершил большое жертвоприношение, прося о долголетии, и принес в жертву Одину своего сына. Один обещал Ауну конунгу, что тот проживет еще шестьдесят лет». Бог не обманул конунга, и тот благополучно прожил обещанное количество лет, после чего «снова совершил большое жертвоприношение и принес в жертву своего второго сына». Но теперь Один решил, что 60 лет жизни за одного ребенка – это слишком много, и пообещал жизнелюбивому конунгу, «что, давая ему раз в десять лет по сыну, он будет жить вечно».

После того как Аун принес в жертву седьмого сына, он прожил еще 10 лет, но уже не мог ходить, и его «носили на престоле». За убийство восьмого сына он «прожил еще десять лет, лежа в постели», а за девятого «прожил еще десять лет, и сосал рожок, как младенец». Аун хотел принести в жертву и десятого сына, но тут народ воспротивился, и «не позволили ему совершить жертвоприношение». После чего конунг умер и ему воздвигли курган{197}. Курган, который молва приписывает Ауну, и по сей день можно видеть в Уппсале.

Еще одну историю, связанную с человеческим жертвоприношением, рассказывает датский хронист Саксон Грамматик, живший на рубеже XII–XIII веков. Она о том, как норвежский король[243] (точнее, конунг) Викар и его воины, в том числе и знаменитый герой Старкадер[244], однажды отправились в морской поход за добычей.

«Оказавшись в некоем месте, где их кораблям постоянно досаждали сильные штормы, а ветер мешал плаванию так сильно, что большую часть времени они были вынуждены бездействовать, они решили умилостивить богов при помощи человеческой крови. Чтобы избрать жертву, в урну был брошен жребий, и вышло так, что погибнуть выпало королю. Тогда Старкадер сделал из гибких прутьев петлю и надел ее на короля, сказав, что ему нужно лишь на какое-то время сделать вид, что над ним совершена казнь. При этом [на самом деле] эта петля оказалась достаточно прочной и исправно сделала свое дело, полностью перекрыв королю дыхание. И вот, [дождавшись,] когда он начнет корчиться в предсмертных судорогах, Старкадер своим мечом [безжалостно] лишил его остатков жизни, обнаружив свое вероломство именно тогда, когда ему следовало бы прийти на помощь Викару»{198}.

Эту же историю, хотя и с другими подробностями, передает и «Сага о Гаутреке»[245]. О злополучном Викаре здесь говорится:

«Он надолго встал на якорь у одного острова, поскольку дул сильный встречный ветер. Бросили гадательные дощечки о попутном ветре, и выпало так, что Один желает получить из войска человека по жребию, чтобы повесить. Тогда кинули меж людьми жребий, и выпала эта доля конунгу Викару. От такого все приумолкли, и было решено следующим днем, что советники соберутся по этому трудному вопросу».