Кровь и золото

Я не стала тратить все свое время на поиски Матери и Отца и отдалась на волю собственных страстей, создавая себе все новых и новых спутников. Как видишь, века исцелили меня. Теперь я намного сильнее тебя, Мариус. И бесконечно сильнее твоих друзей. Меня тронули твои обходительные патрицианские манеры, твоя старомодная латынь, равно как и преданное восхищение твоего друга Авикуса. Но я поставлю вам ряд жестких условий.

– Какие именно? – спокойно спросил я.

Маэл кипел от бешенства.

Эвдоксия долго молчала, и лицо ее выражало лишь доброжелательность и сердечность. Наконец она негромко сказала:

– Отдай мне Мать и Отца, Мариус, или я уничтожу тебя и твоих друзей. Я не позволю вам ни уйти, ни остаться.

Авикус стоял как громом пораженный. Маэл, хвала богам, от ярости потерял дар речи. Я же, потрясенный до глубины души, долго не мог собраться с мыслями.

– Зачем тебе Мать и Отец, Эвдоксия? – наконец спросил я.

– Не прикидывайся дураком, Мариус– Она сердито покачала головой. – Ты прекрасно знаешь, что нет крови сильнее, чем Могущественная Кровь Матери. Я же говорила, что каждый раз, когда я приходила к ней, Мать принимала меня и дарила Кровь. Она нужна мне постольку, поскольку мне нужна ее сила. И я не потерплю, чтобы царь с царицей оставались во власти тех, кто может совершить глупость и опять оставить их на солнце.

– Ты хорошо подумала? – прохладно спросил я. – Как ты собираешься сохранить тайну? Насколько я успел заметить, твои спутники практически дети – и по смертным годам, и во Крови. Ты хоть знаешь, как тяжело это бремя?

– Еще до тебя знала. – Лицо Эвдоксии исказилось от гнева. – Играешь со мной, Мариус? Не выйдет. Мне известно, что у тебя на сердце. Ты не желаешь отдать мне Мать, чтобы не делиться кровью.

– Даже если и так, Эвдоксия, – ответил я, сдерживаясь изо всех сил, – мне нужно время, чтобы обдумать твои слова.

– Времени ты не получишь, – злобно сказала она, порозовев от гнева. – Отвечай немедленно, или я тебя уничтожу.

Ее внезапная ярость застала меня врасплох, но я быстро пришел в себя.

– И каким же образом?

Маэл вскочил на ноги и встал за стулом. Я дал ему знак не двигаться. Авикус в немом отчаянии остался на месте. По его щекам катились кровавые слезы. Он был не столько испуган, сколько разочарован и, я бы сказал, преисполнен мрачной отваги.

Эвдоксия повернулась к Авикусу, и в этом движении я уловил угрозу. Прекрасное тело напряглось, взгляд застыл. Она явно намеревалась совершить что-то ркасное, и пострадать должен был Авикус.

Ждать было нельзя. Я вскочил, схватил Эвдоксию за оба запястья и развернул лицом к себе, смело встретив ее яростный взгляд.

Конечно, физическая сила здесь роли не играла, но что мне оставалось? Какими способностями одарили меня годы? Я не знал. Но ни размышлять, ни экспериментировать времени не было. Из самой глубины сознания я призвал на помощь все свое могущество.

Меня вдруг словно ударили в живот, а потом по голове. А когда Эвдоксия закрыла глаза и обмякла у меня на руках, я почувствовал сильный жар, опаливший лицо и грудь. Но этот жар не причинил мне вреда. Я отразил его и направил туда, откуда он появился.

Это была беспощадная битва – яростное сражение с непредсказуемым исходом. Я снова собрал воедино веками копившуюся мощь и снова почувствовал, как Эвдоксия слабеет, опять ощутил приближение огня и опять не пострадал.

Швырнув соперницу на мраморный пол, я направил против нее всю свою силу. Закатив глаза, Эвдоксия извивалась на мраморе, ее руки тряслись. А я усилием воли прижимал ее к полу, не позволяя подняться.

Наконец она затихла, глубоко вдохнула и, открыв глаза, посмотрела мне в лицо.

Уголком глаза я заметил, что ей на помощь спешат Асфар и Рашид, размахивая на бегу огромными сверкающими мечами. В отчаянии я поискал глазами зажженную масляную лампу, но гневные мысли опередили меня: «Чтобы ты сгорел!» Не успели эти слова промелькнуть в моей голове, как Рашид остановился, вскрикнул и мгновенно исчез в пламени.

Я в ужасе смотрел на происходящее и знал, что это моя вина, И все присутствующие знали. Скелет мальчика на миг мелькнул в огне и тотчас рассыпался в прах.

Не видя иного выхода, я повернулся к Асфару и тут же услышал голос Эвдоксии:

– Довольно!

Она попыталась встать, но не смогла. Я взял ее за руки и помог подняться. Склонив голову, она попятилась, потом обернулась и посмотрела на останки Рашида.

– Ты убил того, кто был мне дорог, – дрожащим голосом произнесла она– Ты даже не знал, что владеешь Огненным даром.

– Но ты хотела уничтожить Авикуса, – сказал я. – И меня. – Я вздохнул. – Ты не оставила мне выбора. Ты сама преподала мне урок. – Я дрожал от изнеможения и ярости. – Мы могли бы жить в мире и согласии.

Я посмотрел на Асфара, застывшего в стороне. Он не смел приблизиться ко мне.

Эвдоксия без сил опустилась в кресло.

– Мы уходим, – негромко, но с угрозой в голосе обратился я к ней. – Только попробуй причинить вред мне или моим спутникам – и ты изведаешь всю глубину моей силы. Как ты уже поняла, я и сам ее не знаю.