Кровь и Звёзды

Магическая стрела Лакуны пробила броню Стального Рейнджера, а Граната П-21 оторвала его копыта. Глори и я пригнулись, избегая испепеляющей волны распространяющегося огня. Спаси их. Спаси их. Казалось слова звучали во мне, давая силы подняться на ноги.

Сквозь дым и пламя, я видела Редис… или, скорее, Рейнджера с Броун Берти встроенной в его броню. Я никогда не забывала оружие. Ее броня казалось, светилась все ярче и ярче нагреваемая племенем из огнемета, обхватившим ее. Затем из пожара выросла темная фигура Брута, и большой жеребец опустил свои копыта на ее горящую броню, не обращая внимания на пламя. Вот так, Рейнджер который помог мне… который понял меня… был мертв.

На противоположной стороне я увидела Маллет дико размахивающую своим тяжелым молотом в сторону двух Рейнджеров, которые поливали ее пулями из минигана. Мне доводилось испытать попадания минигана до этого. Я знаю, то ощущение года тебя прошивает пулеметная очередь, расщепляя плоть. Я видел одну кобылку растерзанную именно таким оружием, но она рвалась вперед под пули, будто она чудесным образом регенерируется после этого.

Маллет не обладала такой способностью. Когда Рейнджеры прекратили огонь, она превратилась в кровавое месиво. Я обессилено села, смотря на кусок, который когда-то был пони. Знакомой пони. Не другом. Не врагом. А бессмысленно убитой пони. Бессмысленно. Какого черта я здесь делаю? Почему мои друзья застряли посреди этой битвы?

— Черт возьми… Остановитесь. Прекратите это!

— Мы должны найти Скотч, Блекджек, — сказал П-21. Но я не слышала его.

Всё пропало.

— Стойте! — закричала я, пытаясь выбраться из воронки на своих сломанных костылях. Я едва могла стоять, не говоря уже о ходьбе, но я должна была положить этому конец. Я была обязана закончить это прямо, блять, сейчас. — Стойте! Хватит убивать друг друга! — закричала я из дыры и начала стрелять, не обращая внимания на своих друзей вокруг. — Хватит! Хватит! — Я уже не знала, в кого стреляла. Среди этого дыма, пуль и лазеров это больше не имело значения. Если метка была красная, я стреляла. Стреляйте в меня, не в других. Стреляйте в пони, которая всё равно уже мертва. Но, блять, прекратите! Я стреляла, плакала, кричала, поворачиваясь от одного к другому и следующему. Пули пробивали мою изношенную броню; долго она такими темпами не протянет, по крайней мере, без серьёзной починки. Но мне было плевать. Если они стреляли в меня, значит, они не стреляли друг в друга.

— Хватит! Хватит! Хватит! — рвала я горло, мои ноги дрожали и гнулись в разные стороны, выскальзывая из сломанных скоб, а броня блестела от крови. По крайней мере, большая её часть была не моей. Я бы стреляла до тех пор, пока все не перестали бы стрелять! Я не хотела видеть ещё одну Редис. Я не хотела ещё одну Маллет. Мне плевать, были ли они врагами! Мне было тошно от того, что пони так глупо погибали.

И тут передо мной встал жеребец и заполонил моё зрение, когда я нацелила ствол точно ему в лицо. Его знакомое, строгое, синее лицо… и ружьё щелкнуло по пустой каморе. Он даже не вздрогнул, глядя вдоль ствола в мои глаза.

Я чуть не убила своего лучшего друга. Его глаза, жёсткие, озлобленные и уверенные были отражением моих. Он знал, что всё было хреново. Незначительно. Бессмысленно. Но он не впал в панику. Он не визжал как лунатик и не расстреливал пони в приступе ярости. Он просто смотрел мне в глаза параллельно стволу, которое чуть не снесло ему голову.

Я почти убила его. Почти убила… О Богини, что со мной происходило?

— Это просто… так… глупо… — зарыдала я, уронив опустошённый дробовик рядом. Я пошатывалась взад-вперёд, в этой небольшой перестрелке меня подстрели больше, чем просто несколько пони. — Я не могу их остановить, — всхлипнула я. Он подошёл и поддержал меня, лучевая пушка Глори стреляла по окружавшим нас врагам, а Лакуна коснулась своим рогом моих ран. Только теперь, увидев их, я поняла, как же мне было больно. — Прошу… скажи мне, как заставить их перестать убивать друг друга…

Он держал меня, не двигаясь и не отстраняясь, и я прижалась щекой к его шее и закрыла глаза. Он тоже приятно пах, пусть он и был врединой.

— Ты не сможешь их остановить, — поделился он со мной истиной, которую я и так слишком хорошо знала. — Как ты не стараешься, не пытаешься остановить их воевать, ты… ты не сможешь их остановить.

— Прости… — прошептала я ему в ухо. — Я думала, что я достаточно сильная. — Но теперь я знала лучше. Теперь я понимала, чем на самом деле была война: бойня, такая массивная и всепоглощающая, что никто… ни Охранница, ни Мародёры, ни Министерские Кобылы, ни даже Принцессы не могли её остановить. Я сталкивалась с монстрами и угрозами, о которых я даже не подозревала месяц назад… но, наконец, я встретила монстра, столь огромного, что никакое количество пуль его не убьёт. Этим монстром была война, и я не могла его уничтожить.

Внезапно я почувствовала гораздо больше симпатии к тем двум давним кобылам… и вспомнила двух принцесс, встретившихся под тентом. «Мы придумали его…» И здесь оно родилось. Здесь, в этом ужасном городе.