Кровь или семьдесят два часа

Но держать его в себе пришлось недолго. По другую сторону океана Бог был глух. А может, бугай просто поленился к нему обратиться. Как бы то ни было, спустя пару месяцев, как только в Балтиморе подул северо-восточный ветер, на его крыльях отправился в путь невидимый сгусток энергии. Прибрежный бриз передал эстафету воздушному потоку, что сопровождал Гольфстрим, и посылка понеслась в сторону Старого Света.

Ее получатель и не подозревал, какие великие силы были приведены в движение из-за его жалкой персоны. А вид его действительно был жалким. От былой могучей фигуры не осталось и следа. Как высохший дуб, склонивший к земле ветви, он сидел на матрасе в чьей-то комнате с голыми стенами и тупо глядел на батарею пустых бутылок. Кто-то пихал ему в руку засаленные рубли и пытался втолковать ему что-то про магазин. Он уже не помнил, сколько лет не просыхая пил. За последний год он еще больше опустился, хотя казалось, что дальше уже некуда. Давние знакомые, проходя мимо, уже не узнавали его. Жизнь потеряла всякий смысл и катилась под гору.

— Да и для кого жить? — бормотал он в пьяном угаре. — Жена с ребенком ушли, родители и друзья отвернулись. Для вас, что ли? — обратился он к собутыльниками, откровенно напрашиваясь на неприятности.

Если бы он даже знал, что, выходя этой ночью за водкой, больше никогда не увидит этих пьяных рож, то ничуть не расстроился бы.

— Сдохнуть бы уже, что ли? — с горечью подумал он.

Кто-то из таких же страждущих, как и он, заметил деньги в его руке и пошел следом. Лишь только они свернули с людной улицы, идущий сзади освободил его от денег, а заодно и от горьких мыслей. Одного удара пустой бутылкой по голове оказалось достаточно, чтобы вскоре приобрести бутылку полную.

Еще целые сутки поврежденный мозг пострадавшего медленно осмысливал произошедшее. Он прокручивал всю жизнь своего хозяина, пытаясь понять, где тот вышел из-под контроля. Клетки серого вещества мозга отдавали хранившуюся информацию о самых запоминающихся событиях и отмирали. Те нейроны, которые хранили детскую память, погибали первыми. Затем наступала очередь клеток с менее давними событиями. Таким образом вся жизнь пролетала перед внутренним взором в хронологическом порядке. Ярких воспоминаний набралось не много.

Была ли жизнь его такой тусклой и беспросветной, или клеткихранители памяти были убиты алкоголем, уже не имело значения. Его мозг быстро добирался до последнего, сколь-нибудь запоминающегося события. Это был день получения кредита на развитие фермерского хозяйства, где самым ярким моментом стал пересчет ссуды на водочный эквивалент. С этими воспоминаниями угасли едва различимые проблески сознания, в которое несостоявшийся фермер так и не сумел вернуться. По другую сторону океана Вича даже не могла представить, что когда-то и ее мозг примется за похожую работу…

Ну а пока она была полна сил и решимости. Вича твердо встала на ноги в логове ворогов и пришло время действовать.

Тянуть было нельзя. Никто не знал, как долго продержится ее организм, поэтому нужно было срочно навестить Матрену. Глядя на пышущую энергией жену, Дича только приветствовал ее желание съездить на Родину. Но кто-то опять пытался помешать возвращению виккианской воительницы к своим истокам. С юга наступал разрушительный ураган Изабелла и, по прогнозам, должен был ударить по Вашингтону в день их отлета. По дороге в аэропорт Вича была необычно весела.

— Я обманула их! — внутренне радовалась она. — Я как знала, когда отказалась от накатанного пути.

Действительно, в этот раз им предложили лететь через Франкфурт или Париж. Дича склонялся к уже привычному маршруту через Германию, да и до аэропорта в соседнем Вашингтоне было всего час езды. Во Францию же вылетать пришлось бы из Филадельфии, куда путь был длиннее. Но что-то Виче тогда подсказало, что длиннее — не значит дольше, да и в Париже они никогда не были.

— Давай через Париж! — загорелись ее глаза. — Хоть одним глазком взглянуть на него, но только чур не умирать, — припомнила она название одного известного фильма.

Сейчас Дича рулил по направлению к Филадельфии, и на душе у него была спокойно: «Спору нет, мы проигрываем полчаса в дороге, но неизвестно, сколько бы нам пришлось сидеть в закрытом Вашингтонском аэропорту».

Благодаря Вичиной прозорливости они ехали в северном направлении, удаляясь от урагана.

Долгий перелет дался Виче на удивление легко. Похоже, что ошибка стюардессы, которая приняла ее за соотечественницу и обратилась к ней по-французски, резко приподняла Вичино настроение.

— А я всегда говорила, как тебе повезло со мной! — подзадоривала она мужа. — Гордись, что у тебя жена настоящая француженка.

— Как прилетим, надо будет обязательно заскочить в лес.

— Зачем? — Наловим тебе лягушек.

Шутки шутками, а в лес Дича все-таки попал, но не за лягушками а за черноплодной рябиной. Нагулявшись по Питеру, они сбежали ото всех на лоно дачной природы. Озадачив мужа сбором ягод, инициаторша побега отправилась навестить Матрену.

— Кого бог дает? — встретила ее заметно постаревшая целительница.