Кровь избранных

В марте прошлого года Фолберг в конторе на Эллис-Айленде оформил ему временный вид на жительство. За прошедшие несколько месяцев Шань Фен смог убедить чиновника, будто он действительно привез нечто интересное. Сегодня китаец потратил много времени, проверяя, что за ним нет слежки. Теперь пришла пора действовать.

Шань Фен вошел в просторное помещение, вдохнул сырой воздух и спросил мистера Ариэля. Прошло несколько минут — и перед ним возник представительный серьезный господин. От него пахло чесноком, и выглядел он как человек, у которого вечно не хватает времени. Похоже, Горовиц — мастер своего дела.

— Я Шань Фен, меня послал к вам мистер Зепп… из Берлина. У вас должно кое-что храниться для меня.

По поведению Ариэля нельзя было понять, вспомнил он что-то или нет. Не сказав ни слова, Горовиц провел Шань Фена в крошечное боковое помещение и отдал ему пакет с сургучными печатями почты Берлина, вложенный в большой открытый конверт.

Они расстались, не прощаясь, и через несколько минут китаец уже переходил Еврейский мост. Записки барона Хофштадтера снова оказались у Шань Фена. Иммигрант постоял, глядя в темную воду Ист-ривер, и его охватило странное чувство эйфории и собственного могущества.

10 Сан-Франциско, Чайнатаун, [147] август 1940

Черная калитка в заборчике, отгораживавшем клочок земли возле жилища Шань Фена, была приоткрыта. По тротуару, смеясь и толкаясь, носилась взад-вперед стайка ребятишек. Дом из красного камня и черного металла в общем-то выглядел не так уж плохо: он не разваливался и смотрелся довольно чистым. В этом строении в самом сердце Сан-Франциско на Трейдинг-стрит жил бедный люд, который хотя много работал, но выглядел счастливым.

«Мне еще повезло, что попал в довольно хорошее место», — думал Шань Фен, закрывая за собой калитку и входя в дом. Сегодня китаец вернулся в хорошем настроении — с каждым днем он все больше оживал на теплом калифорнийском солнце.

Чиновник иммиграционной службы устроил его лучше, чем следовало ожидать. На Эллис-Айленде ему присвоили льготный статус, согласно параграфу шестому «Закона о запрещении въезда китайцев», который распространялся на учителей, студентов и бизнесменов. А дальше, с теми связями, что Фолберг имел в посольстве Поднебесной, уже ничего не стоило получить необходимый сертификат для запроса вида на жительство. Таким образом, Шань Фен стал последним азиатом, который смог въехать в США в этом году.

При первых же сведениях об Аль-Харифе чиновник капитулировал. Китаец понял, что зацепил Фолберга, и взял полный контроль над ситуацией. Стоило только упомянуть египетские пирамиды и обрисовать действие секретного вещества. А потом — бросить пару экзотических имен, вскользь назвать известных политиков и ученых, и главное — все имена и фамилии произнести с шиком. На американца это подействовало безотказно.

Фолберг сидел у китайца на крючке, несмотря на мелочную амбициозность, которая руководила любыми его действиями. Шань Фен ее быстро раскусил и научился использовать по своему усмотрению. Требования иммигранта поначалу были просты: протекция и помощь в достойном жилье. Вплоть до годичной ренты, невысокой, но достаточной, чтобы он мог и дальше поставлять чиновнику документы относительно Аль-Харифа.

Китаец продумал все до мелочей, в том числе и как разделить на небольшие порции дневники Генриха Хофштадтера и выдавать их понемногу — тянуть время. Он сочинил историю о записях, спрятанных в разных местах, зачастую труднодоступных. По этому поводу Фолберг не раз кричал, что отберет у Шань Фена вид на жительство и вышвырнет его обратно в Германию. Но сделать янки ничего не мог, только визжал. Ведь тогда документы ему придется отбирать силой.

Первым полученным чиновником страницам эксперты дали положительную оценку. Подлинность документов и их несомненный исторический и научный интерес поразили исследователей, которых он нанял. Но более глубокое изучение потребует длительного времени и привлечения большего числа специалистов, в первую очередь переводчиков с немецкого на английский. Всем придется соблюдать предельную осторожность, и особенно самому Фолбергу.

Утренняя прогулка удалась на славу. Усевшись за стол в кухне своей маленькой квартирки, Шань Фен наслаждался минутами покоя после всего, что он пережил. Наверное, Америка и в самом деле была страной мечты. А он в ответ наградил ее кошмарным наваждением. Китаец улыбнулся такой занятной мысли.

Соединенные Штаты Америки — страна, где, как в огромном котле, смешались народы. Благословенная, счастливая, солнечная земля. Куда ярче и раскованнее, чем Германия. Ему, человеку хитрому, преуспевшему в искусстве выживания в полулегальных условиях, Сан-Франциско и Калифорния сразу пришлись по вкусу.