Кровь избранных

— Осторожно, не наступите на старину Мигеля: это может плохо кончиться, — предупредил сержант. — Его тут держат, чтобы ловил мышей. Он, правда, уже состарился. Днем кот все время дремлет где-нибудь на солнышке.

Дверь открылась, и прибывшие вошли. В комнате находились человек пятнадцать, и все они дружно поприветствовали Германа, Налетилича и Хофштадтера.

— Отару-сан, позвольте представить вам отряд, который будет сопровождать груз и охранять лабораторию. Наших ангелов-хранителей, — произнес Дитрих.

Хиро сдержанно поклонился, охранники представились один за другим. Некоторые из них говорили по-немецки с тем же акцентом, что и босниец.

Налетилич положил на стол окровавленный мачете с прилипшими к лезвию волосами:

— По дороге пришлось немного подискутировать.

Кое-кто из присутствующих улыбнулся.

Герман пошел искать хозяина дома, чтобы заказать еду и питье. Через пару минут немец вернулся, опять выглянул в коридор и прокричал:

— И чтобы бутылки с водой были запечатаны! Не хватает нам еще заразиться холерой!

Вскоре пошел дождь. Дитрих, деливший комнату с Отару, подошел к окну и поинтересовался:

— Нам понадобится много времени?

— Да. — Японец аккуратно складывал на стуле куртку. — Ваш отец оставил детальные записи, но у него был Аль-Хариф, а мы такого преимущества лишены. Надо воссоздать сложнейшую молекулу, и комбинации приближаются к бесконечности.

— Не считая того, что каждый результат придется проверять, — вздохнул штурмбанфюрер. — На эксперименты могут уйти годы. Как же это им удалось четыре тысячи лет назад?

— Вы же знаете, что тогда и технология, и медицина были на высоте. — Японец зажег сигарету.

— Согласен. И многое было утеряно за тысячелетия. Не хочу вдаваться в дискуссию по поводу биологии или химии. Я спросил так, риторически.

Они помолчали. Потом Дитрих сказал:

— Простите, Хиро, я немного нервничаю. Через несколько дней мы начнем делать былью то, ради чего… — Он запнулся.

Отару подошел к окну и встал с ним рядом:

— Зачем вам все это? Я здесь из-за чисто научного интереса и из-за денег. А вы? Что нужно вам? Власть?.. Думаю, не только она.

Дитрих не сумел ответить.

На следующее утро «Горда Рубья» прибыла в скрытый туманом порт.

Понтичелли, в шерстяных брюках-гольф^[65] и в лихо надвинутой на одно ухо баске, суетился на борту. Одну руку американец держал в кармане, где находился револьвер. Часть экипажа уже возилась на пристани со швартовыми.

— Черт возьми, Джордж, еще нет и шести… — донесся сквозь туман голос Филмора.

Американец рассмеялся и защелкал зажигалкой, пытаясь подкурить отсыревшую сигарету. Наконец Понтичелли жадно затянулся и вдруг хлопнул себя по шее:

— Чертовы москиты, нигде от них покоя нет!

Филмор посмотрел в сторону рубки, стараясь разглядеть человека у штурвала.

— Бьюсь об заклад, дьявол де ла Роса еще там. Я не видел, чтобы капитан уходил из рубки, и никто его не подменил. Почему? — Англичанин обернулся к Понтичелли. — Хофштадтер будет здесь с минуты на минуту. Его человек поджидал нас и ушел за ним. Джордж, ну хоть раз веди себя прилично!

Окурок описал в воздухе светящуюся дугу и упал в воду.

— Будет исполнено, сэр!

— Остроумничай сколько хочешь, но следи за собой: нельзя же всех подкалывать!

К Филмору подошел темнокожий человек и вмешался в разговор:

— Готово. Мы наладили пандус в трюме и можем разгружаться.

Англичанин посмотрел ему в глаза и помедлил с ответом, словно думая о другом:

— Хорошо, капитан, постараемся действовать по возможности быстро. Как только разгрузимся, отойдем к излучине Такуари и станем на якорь.

Де ла Роса нахмурился. Филмор быстро сообразил:

— Я понимаю, это не входило в ваши планы, но мы достойно заплатим, будьте уверены. — И обратился к американцу: — Джордж, ты знаешь, что надо делать.

Не говоря ни слова, Понтичелли сошел по трапу и скрылся за строениями порта. Через несколько минут прибыл Хофштадтер со своими людьми.

Немец протянул руку Артуру:

— Прекрасная работа, старина. Ты точен, как Биг-Бен.^[66]

Филмор огляделся на снующих рыбаков и рабочих:

— Здесь слишком много народу.

— Не волнуйся, баржа пришвартуется к «Горда Рубья», и мы перегрузим материал, не сходя на берег. Кстати, при доставке проблем не возникло?

— Да было несколько горячих голов. Один аргентинский анархист уговорил сбежать нескольких сирот. Мы скормили всех рыбам.

Хофштадтер одобрительно кивнул:

— Тем лучше. Меньше неприятностей будет потом.

Отару и Герман опустили рукава и застегнули воротнички, защищаясь от надоедливых москитов, и пошли сквозь толпу. Вдруг мелькнула знакомая фигура и свернула за угол. Японец немного ускорил шаг, оторвавшись от Германа на несколько метров. Человек скрылся за развешенным бельем.

Тяжелая рука немца легла Хиро на плечо:

— Что случилось, герр Отару? Все в порядке?

Японец поднял глаза на великана:

— Мне показалось, что я заметил Понтичелли, одного из людей Филмора.

Герман пожал могучими плечами:

— Вполне может быть. Янки, наверное, сошел на берег с каким-нибудь поручением. Да кто его знает зачем.