Кровь износа (СИ)

Мы все в легком ступоре, потому что выходная дверь оказалась из довольно плотного матового стекла. Ключа нет. Выбить ее представляется столь же нереальным, как и дубовую там, откуда мы только что выбрались.

Я побился об нее плечом и спросил, желая малость подбодрить честную кампанию:

- Может, полезем обратно? Там хотя бы стекла целые. Погреемся!

- Нет, должен быть выход! - зло возразила Катя. - Вы же мужики, что ж вы...

И она неожиданно заплакала. Я даже опешил, глядя на нее.

Профессор тоже скользнул по ней безразличным взглядом (я подивился его равнодушию), и сказал будто нехотя:

- Поздно. Все может рухнуть в любой момент. Не надо бороться с судьбой.

И добавил, обращаясь ко мне:

- Если хотите, полезайте назад. Я останусь здесь - буду смотреть в окно на великую русскую реку. Возможно, даже хорошо, что мы не увидим, что станет с этим городом...

И тут я разозлился. Почему-то с тоской вспомнил о недоеденном и недопитом в покинутом номере, мысленно подивился нелепости происходящего - а потом крякнул взялся за здоровенную лазерную панель, висящую на белой стене.

- Что вы делаете?! - вскрикнула Катя. - Она знаете сколько стоит?

- Если верить профессору, тут скоро вообще ничего не будет. Из оргтехники.

Я выдрал панель со стены (эх, жаль, легковата), разбежался и с размаху метнул панель в дверь. Раздался оглушительный звон, треск, панель отскочила и чуть не задела меня - но матовая дверь осталась невредимой.

"Надо что-то потяжелее". Я рыча осмотрел здоровенный номер, весь выполненный в белых тонах. Сначала подумал о столике - но он казался слишком хлипким. И тут меня осенило - "холодильник!"

- Профессор, помогайте!

Я раскрыл углубление в стене - там действительно стоял небольшой, но вместительный холодильник. Пыжась от натуги, я выдернул его. Тяжелый, зараза! Профессор вынырнул из своей летаргии и тоже принялся помогать. И вот мы встали в узеньком коридорчике перед матовой дверью, оба тяжело дыша:

- Ну! Разом!!

Я не думал, что так хорошо получится. Был готов бросать холодильник еще и еще, как таран в средневековом городе. Однако другого раза не понадобилось - мы, видимо, удачно вместе придали ускорение агрегату - он врезался в дверь острым углом... и она лопнула от удара, буквально так, как лопается перезрелый арбуз.

Теперь перед нами возник мрачный, освещенный лишь скудными "аварийками" лифтовый холл последнего этажа гостиницы. Я хотел было произнести краткую подобающую речь (главным образом чтобы покрасоваться перед Катей - эта официантка нравилась мне все больше) - но профессор опередил. С криком "Бежим!!" он ринулся вниз по лестнице запасного хода. Переглянувшись с Катей, мы последовали за ним.

Одним махом мы одолели этажей десять. На площадке то ли 9, то ли 10 этажа стоял мужик в майке и задумчиво курил. Я хотел пробежать мимо, боясь окончательно упустить из виду профессора, но человеколюбивая Катя, как видно, не смогла. Она резко остановилась и, едва набрав в грудь воздуха, выпалила:

- А вы... вы чего тут стоите?? Скорее берите все из номера и бегите вниз! Срочная эвакуация! Немедленно!!

- Да какая эвакуация, что вы еще там придумали! - возмутился мужик. - Света нет, телевизор не работает, а вы еще тут учения гражданской обороны затеяли? Вам надо, вы и эвакуируйтесь.

Катя схватила мужика поперек живота и силой потащила его ко входу на этаж. В полумраке это выглядело смешно, особенно если учесть, что маленькая официантка едва доставала мужику до плеча. Мужик явно не ожидал такого напора, а Катя тащила и говорила:

- Это никакие не учения. Гостиница вот-вот рухнет! Всем надо спасаться... Аркадий, помогай же! (это уже мне)

- Э-эээ... Девушка вообще-то права, - сказал я.

- Не трогайте меня! - наконец пришел в себя опешивший мужик. - Вы пьяные, что ли?? Я милицию вызову!

Он брезгливо оторвал от себя руки Кати и оттолкнул ее на меня. Катерина потеряла равновесие и наверняка бы упала, если бы я ее не подхватил. Но Катя, похоже, этого даже не заметила.

- Да что ж вы за дурак такой? - спросила она. - Вы что, не чувствовали толчков? А крен? Неужели не чувствуете крена?

- Не чувствую! - запальчиво отрезал мужик. Он явно хотел добавить что-то еще, скорее всего - матерное, но тут, видимо, произошло еще одно проседание, пожалуй, самое ощутимое: раздался грохот, потом какой-то странный треск одновременно со всех сторон, а также сверху и снизу. Пол под нашими ногами дрогнул и просел - да так, что и я едва не потерял равновесие. Мужика тоже сильно качнуло в нашу сторону. Что-то будто надорвалось сверху, и нам на головы посыпалась труха и штукатурка. В довершение всего громко треснуло и осыпалось дождем стекол вниз, в зимнюю темноту, окно за нами. Нас внезапно обдало колючим холодом улицы.