Кровь королей

вооруженные было хозяином. Они бросали оружие и, подняв руки, умоляли их

пощадить.

 Стремительно миновав вестибул, Фульциний выбежал в атрий. Здесь, прижатая

к имплювию, все еще отбивалась челядь Гирция - трое или четверо слуг,

вооруженных кто чем, но среди них выделялся высокий германец в синей тунике.

Вспрыгнув на бортик имплювия, он ловко размахивал длинным мечом, не

подпуская к себе врагов. У его ног уже валялся окровавленный труп, на глазах

Фульциния он ранил еще двоих. Столкнувшись с таким отпором, вчерашние

крестьяне дрогнули и откатились к колоннам атрия. Германец захохотал и

высоко поднял меч - челядь тут же сплотилась вокруг него, готовясь дорого

продать свои жизни.

 - Все равно перебьем, твари! - выкрикнул кто-то из нападавших. - На копья

подымем!

 Из окон второго этажа вырывалось пламя, - то ли дом уже подожгли, то ли

само так вышло, - и в красноватых отблесках Фульциний всмотрелся в лицо

германца. Что-то в нем показалось ему знакомым. Пять дней назад, когда они

расставались с Венанцием в лесу под Эбуродуном, патриций описал ему

предводителя разбойников. По словам Венанция, у того не хватало половины

правого уха - в точности, как у этого. Могло ли это быть совпадением? Марк в

это не верил.

 - Эй ты, - сказал он, решительно шагнув вперед. - Не Сигерик ли тебя

зовут?

 Германец вздрогнул.

 - Ты меня знаешь?

 - Где Ливия, гад?!

 - Кто?

 - Девушка, которую ты похитил! Где она? Скажи и, может быть, я сохраню

тебе жизнь.

 - О чем ты болтаешь?

 - Пять дней назад. Постоялый двор под Эбуродуном. Ну! Говори, ублюдок!

 - Ах, вот ты о чем.., - Сигерик усмехнулся. - Твоя что ли баба? Ну так я с

ней хорошо позабавился. Она у тебя ничего, римлянин. Из нее выйдет хорошая

шлюха! А уж как она...

 Взревев, как раненый вепрь, Фульциний прыгнул вперед. Один из рабов,

распаленный боем, попытался заступить ему путь, вскинув огромный топор. Не

сбавляя шаг, Марк лишь слегка отклонился и вонзил меч в живот неуклюжего

парня. Кровь хлынула на плиты атрия, Фульциний переступил через труп и

тотчас лязгнули, столкнувшись, клинки - Сигерик сделал длинный выпад,

пытаясь достать врага.

 Насмерть перепуганные рабы побросали оружие и отступили к имплювию, но

никто не посмел вмешаться в их поединок. Марк бился молча, с трудом

сдерживая клокотавшую ярость. Сигерик больше не ухмылялся - в глазах

римлянина он прочел свой приговор, но и трусом германец не был. Звенели

мечи, слышалось тяжелое дыхание соперников. Все - и сдававшаяся челядь и

бойцы Фульциния во все глаза смотрели на поединок.

 - Где она?! - крикнул Марк, отбив очередную атаку. - Скажи и, клянусь

щитом Марса, я пощажу тебя даже сейчас!

 - Отправляйся в ад! - прохрипел Сигерик и, резко вывернув кисть, ударил

мечом снизу вверх.

 Зрители разом вскрикнули. Клинок просвистел на волосок от шеи декуриона -

Фульциний лишь чудом успел уклониться - и тут же его собственный меч

вонзился в широкую грудь германца точно посередине. Секунду Сигерик висел на

клинке, его глаза вылезли из орбит, горлом хлынула кровь, на тунике

мгновенно проступило большое темное пятно. Марк выдернул меч, и германец

тяжело рухнул на пол.

 Фульциний застыл над поверженным телом. Его месть свершилась, разбойник

был мертв, но радости он не чувствовал - мерзавец так и не признался, где

они прячут девушку, здесь ли она, да и жива ли вообще? А если и здесь - что

если она попадется под горячую руку его солдат? Из таблинума, триклиния и

кубикул доносились отчаянные крики, слышался женский визг - опьяненные

местью крестьяне жгли и громили ненавистное гнездо Гирция.

 - Что с этими делать? - бородатый Феликс тронул декуриона за плечо, разом

возвращая к реальности.

 Марк поднял голову, мельком глянул в перекошенные от ужаса лица рабов... И

тут один из них, по виду совсем еще юноша, вдруг бухнулся на колени и пополз

по пыльным плитам, простирая руки к Фульцинию.

 - Господин! Пощади, господин! - трясущимися руками он вцепился в плащ

декуриона, одновременно порываясь поцеловать его калиги. Марк брезгливо

оттолкнул его ногой, но раб не выпустил плащ, только поднял вверх умоляющий

взгляд черных глаз.

 - Ты говорил о девушке... Сигерик не сказал тебе, но я знаю - знаю, где ее

держат! Я все тебе покажу! Только не убивай!

 Фульциний резко поднял его за плечи, у парня аж зубы лязгнули.

 - Где она?! - выкрикнул он прямо в лицо рабу. - Веди быстро! Но если ты

врешь...

 - Я не вру, господин! Я знаю, где она, клянусь тебе. Жив Господь! Сигерик

привез ее два дня тому...

 - Хватит болтать! Веди!

 Парень кивнул и, оглядываясь, побежал к таблинуму. Фульциний устремился за

ним.

 Богато убранный таблинум носил следы жаркой схватки: среди опрокинутых

треножников и канделябров валялись два тела, все было перевернуто вверх

дном, мозаичные полы заливала кровь. Четверо вояк, ругаясь, взламывали

хозяйские сундуки. На Фульциния и его провожатого они едва обратили

внимания.

 Выскочив из таблинума в перистиль, молодой раб указал направо, где

находились кухни и кладовые.

 - Это там, господин, - бросил он на бегу. - Вчера твою женщину заперли в

комнате у пекарни. Там у хозяина что-то вроде тюрьмы. Наверное, она еще там.