Кровь, Молоко и Шоколад. Часть первая

Ночь сделал шаг назад и достал из-за пазухи небольшую флейту. Она была сделана из дерева и в ней было семь отверстий. Я не поняла, почему Ангела и приспешников охватила паника. Странным образом, Ночь начал наигрывать мелодию на своей флейте. Его образ напомнил мне о Крысолове, о котором рассказывал отец. Что если Ночная Скорбь и был тем самым Крысоловом? Что если это была та самая мелодия, о которой рассказывал отец? Я не знала. Впрочем, перефразирую… я не могла знать. Мелодия ничем не запоминалась. То есть, я могла где-то ее слышать, но повторить или вспомнить ее я не смогла бы. А самое важное, она оказывала огромное влияние на Ангела. Золотой оттенок в его глазах пропал, уступив место кроваво-красному, который становился все более интенсивным, по мере того, как Ночь продолжал играть. Закрыть уши руками он не мог, рыки были связаны у него за спиной. Ангел зажмурил глаза и стиснул зубы, тщетно желая, чтобы мелодия прекратилась. Я не понимала почему. Какой силой обладала эта флейта? Я могла лишь предположить, что это было как-то связано с Крысоловом и Семерыми Потерянными, которым удалось сбежать несколько веков назад. Казалось, мелодия склоняет Ангела на темную сторону. Сперва, я подумала, что он дурачит меня, но я ошиблась. Он должен был укусить меня еще в Штирии, но по каким-то причинам не сделал этого.

— Отпусти его, — приказал Ночь своему приспешнику. — Музыка уже овладела моим сыном. Позволь ему опробовать ее крови. — Он снова начал играть.

Теперь Ангел был свободен, его кровавый взгляд остановился на мне. От его злобного взора по моей спине пробежали мурашки. Увидев, вздувшиеся на его руках вены, я поняла, как он силен. Каким же голодным он, должно быть, был? Я ничем не могла помешать ему убить меня, лишь беспомощно смотрела в ответ. Моя красота, которую я так и не смогла увидеть в пруду, была моим единственным оружием, после его изменения. Он сказал, ему нравится как я выгляжу. Это снова должно было сработать. К сожалению, этого не произошло.

В мгновение ока, Ангел оказался передо мной. Он оттолкнул приспешника, не отводя от меня взгляда. Его руки сомкнулись у меня на шее. Он без особых усилий поднял меня, ноги бесполезно болтались в воздухе.

Ночь прекратил играть.

— Вот это мой сын. Возьми ее!

Ангел опустил мою голову на уровне своих глаз. Тьма поглотила его глаза. Это заставило меня поверить в то, что у него действительно нет души и не осталось ни единого намека на человечность. Он прижал меня к себе и вонзил клыки мне в шею. Я ощутила боль, как от иглы. Она была резкой и быстрой, но он не вонзил клыки до конца… пока. Он ранил меня, обагрив клыки кровью.

— Я бы хотел остаться с ней наедине, — сказал Ангел отцу, который тут же бросил на него подозрительный взгляд. — Она — мой первый человек. Мне необходимо прочувствовать всю особенность этого момента.

Ночь приблизился к нему и коснулся губ Ангела пальцами, размазывая мою кровь. Он попробовал ее на вкус и медленно ухмыльнулся.

— Почему бы и нет? — произнес он. — Наслаждайся своей первой жертвой, сын мой, и дай нам знать, если она та самая. — Он приказал уйти своим приспешникам.

Ангел так пронзительно посмотрел на меня в ответ, что меня бросило в жар.

— Помнишь, когда я сказал, что твой взгляд исцелит мою душу? — прошептал он и я кивнула. — Продолжай, не важно сколько людей при этом я убью.

Пока приспешники разглядывали спину Ангела, он отпустил меня и стиснул мои ладони, прежде чем обернуться. Ангел вынул один из мечей и ударил первого справа прямо в живот. Даже Ночная Скорбь не сразу понял что его собственный сын обманул его. Ангел стиснул мои руки, словно это придавало ему сил, и ударил другого приспешника, прорываясь к двери. Мелодия флейты все еще имела над ним власть, но не долго. Я предположила, что в ближайшее время, эффект сойдет на нет, если только Ночная Скорбь не заиграет снова. Ангелу удалось противостоять своей собственной семье.

Я не могла бежать с такой скоростью, поэтому он взвалил меня себе на плечо, будто куклу. Я не видела столь яростного гнева ни разу в своей жизни… но опять же, я многие годы провела в замке, и во многом была наивна. Я попыталась не смотреть, как он убивает людей направо и налево, закрыв лицо подолом платья. В воздухе повис запах крови. Я закрыла глаза. Этот опыт нанес мне психологическую травму и тьма во мне стала больше. Что-то во мне было не так. Я всегда это знала. Тогда я еще не знала, что я наслаждалась убийствами Ангела. Быть может, я научилась тому, что доброта должна проникать в этот мир подобно крови, а не по средствам улыбок. Гнев Ангела был темным и бесчеловечным. Он рычал, будто лев, отрывая головы голыми руками. Я знала, что он рычал, чтобы не сдаваться на волю своего отца. В Ангеле изначально уживались двое людей. Дьявол, по имени Ангел.