Кровь на черных тюльпанах

Себастьян Кардозу перечитывал начисто отпечатанные копии своего материала об операции «Кубанго», когда в девятичасовом выпуске новостей радио сообщило об убийстве комиссара Баррету и его помощника. По мнению полицейских властей, продолжал диктор, это преступление следует рассматривать как месть подпольных организаций торговцев наркотиками. Несколько месяцев назад комиссар Баррету арестовал и отправил в ссылку на Азоры их главарей. О том, чем занимался Баррету в последние несколько недель, не было сказано ни слова.

Кардозу медленно поднялся из-за стола и принялся расхаживать взад и вперед по комнате. За это время ему уже настолько приелась горечь утрат, что потеря даже самых близких друзей не была способна выбить его из колеи. Он подумал о том, как он очерствел, каким стал холодным и расчетливым, если в эту минуту ему не столько хотелось сокрушаться о судьбе погибших, сколько тщательно проанализировать ситуацию, которая, как он чувствовал, радикально изменилась.

Из убийства Баррету и Мигеля следовало, что организаторы операции «Кубанго» решили окончательно убрать с дороги тех, кто мог что-либо знать об их планах. А это означало, что он, Себастьян, еще ходит по свету живой и невредимый лишь по чистой случайности. Он ни минуты не сомневался в том, что в списке террористов он значился под номером 1. Следовательно, необходимо было, не теряя ни минуты, искать какое-нибудь надежное укрытие.

План созрел в голове неожиданно. Во-первых, на основании имеющихся фактов было необходимо попытаться возбудить официальное расследование и добиться ареста участников заговора. Ведь все-таки подготовка такой операции на территории Португалии носит антиконституционный характер. Ну а если ему суждено натолкнуться на каменную стену, то тогда не останется ничего другого, как опубликовать собранный им материал.

Для раздумий и колебаний времени не было. Кардозу запечатал оригинал и копию своего материала в два конверта, бросил их в сумку, наспех оделся и выскочил на улицу.

До ближайшего отделения швейцарского банка было десять минут езды на такси. У входа он отпустил машину и прошел в прохладный зал, где за столами, покрытыми зеленым сукном, сидели несколько клерков.

— К вашим услугам, молодой человек, — управляющий вырос возле Себастьяна словно из-под земли.

— Я хотел бы сдать на хранение вот это, — смущенно произнес Кардозу, протягивая конверт с оригиналом своего материала. — Но с одним условием: в случае моей смерти пакет должен быть немедленно передан главному редактору журнала «Экспресу», лично в руки. Но только в случае моей смерти или пропажи и только этому человеку.

— Понятно, сеньор. Вам необходимо будет лишь заполнить соответствующие документы.

Покончив с формальностями в банке, Кардозу вновь поймал на улице такси и назвал адрес министерства внутренних дел. Там он должен добиться аудиенции либо у самого министра, либо у какого-нибудь другого высокопоставленного чиновника и передать ему копию своего материала. Одновременно он попросит спрятать его где-нибудь и обеспечить безопасность до тех пор, пока организаторы заговора не будут арестованы. И по мере того как такси приближалось к цели, в нем росла уверенность, что он на правильном пути.

В приемной министерства все было улажено гораздо быстрее, чем он ожидал.

— Я хотел бы встретиться лично с министром по делу чрезвычайной государственной важности, не терпящему отлагательств, — заявил Кардозу дежурному офицеру.

Тот не повел и бровью, словно с такими просьбами к нему обращались каждый час.

— К сожалению, — развел руками офицер, — министр сейчас в отъезде. Но я подумаю, что можно для вас сделать. Будьте добры, ваши документы.

Взяв удостоверение личности Кардозу, он удалился на некоторое время, а затем вернулся с улыбкой на лице.

— Все улажено, сеньор, вас примут. Сюда, пожалуйста. Выложите на стол содержимое ваших карманов. Весьма сожалею, но так положено. К нам, сами понимаете, всякий народ ходит. Благодарю. Теперь на третий этаж. Вас ждут.

Теперь Себастьян окончательно уверовал в успех. Он вихрем взлетел на третий этаж и остановился, переводя дух, у кабинета.

Он уже почти любил человека, сидевшего за этой дверью. Как близок был он еще совсем недавно к отчаянию! Как близко подступала к нему смерть! И вот теперь все его усилия, кажется, увенчались успехом: в министерстве просто не смогут не дать этому делу ход после всего, что сообщит Себастьян.

В приемной миловидная секретарша поспешила одарить его обворожительной улыбкой.

— Сеньор Кардозу? Вас ждут.

Уверенным шагом Себастьян вошел и остолбенел — рядом с хозяином кабинета, помешивая ложечкой чай, сидел Фрэнк Стэржис.

Немая сцена длилась бы, наверное, целую вечность, если бы хозяин не поднялся наконец из-за стола, не взял Себастьяна за руку и не усадил в глубокое кресло.

— Не волнуйтесь, сеньор Кардозу, — проговорил он елейным голосом. — Вы должны быть с нами совершенно откровенны. У меня нет секретов от господина Питера Родика, которого вы здесь видите.