Кровь на Дону

— Дон в устье расходится на рукава, на левом берегу одного из рукавов вал с каменной стеной на стенах башни. Севернее Азова в Дон впадает река Азовка, имеющая небольшую ширину и местами перелазы. Ты видишь, князь, обозначение деревень Тишинка и Коброна. Рядом с ними — овраги, балки, кусты, вот возле этих деревень и есть перелазы. Но по крепости. Там, где на севере крепостная стена граничит с земляным валом, находятся Алексеевские ворота. Чрез них турки выходят поначалу к мосту Азовки и далее в степь. Азовка прикрывает крепость, как уже говорил, с севера и востока. Земляной вал ее до каменной стены. Посад также с восточной и немного с северной сторон, на юге — морской порт. Внутри крепости гарнизон, по разным данным, от трех до четырех тысяч воинов крепостной стражи. В основном она на стене, но разъезды объезжают и земляной вал. Впрочем, сейчас в Азове творится не пойми что, там и прибывающие из Константинополя турки и крымчаки, судовая рать. Ранее, в прошлом веке, до захвата Азова турками, это был торговый и ремесленнический город. Османы же превратили его в крепость, подчинили военным заботам. Торговля тихо почила, ремесленники еще есть на посаде — шить одежду, сапоги, делать кольчуги, подковы для коней, утварь и другое кому-то надо. Много посадских и простых, что проживают на околицах города, работают в порту грузчиками. В них в настоящее время недостаток. Вот, — указал на центр крепости Некрасов, — дворец наместника. Турки живут внутри за стеной и валом ближе к центру. Под валом ров, заполненный водой. Но не широкий и не глубокий, как и Азовка. Возле Коброны ширина рва так вообще не более трех аршин. Там, когда тянули камни для стены, один вниз упал и перегородил ров. Пытались достать, не смогли, оставили. Вот именно там проще всего зайти из деревни на посад, а с посада в крепость, это твоей дружине или ее части, на твое усмотрение, Дмитрий Владимирович, и придется сделать. Пока все ясно?

— Ясно, — кивнул Савельев. — Неясно другое, зачем нам треба заходить в крепость, где пропасть янычар и крымчаков?

— Вот теперь само задание. И до начала астраханского похода турки держали в Азове большой арсенал пороху, а также склады пушек разных. А как пошла подготовка к походу Касим-паши да Девлет-Гирея, в Азов свезли столько пороха, что его можно видеть даже на улицах, ведущих к дворцу наместника, хватает бочонков и у стен, и в наскоро сооруженных сараях. В общем, по нашим данным, порох там везде. А еще порт забит галерами, вспомогательными судами, точно их не сосчитать, но много. А много — это сотня-две. Те, что пытались запустить переволокой, вернулись в Азов и стоят там же.

— И кто передает вам эти данные? — спросил воевода.

— Помнишь, в разговоре в станице Дугановка казацкий старшина упоминал о том, что у них в Азове свои люди. Вот от них и знаем. Они же и помогут вам, надо только выйти к ним. О дружине им известно.

— Погоди, погоди, гонец, ты так и не ответил, для чего дружине быть в Азове?

— А ты не понял? Подорвать, к черту, порох и сжечь турецкие галеры в порту. Для того треба поначалу зайти в Азов.

— Это решение князя Серебряного?

— Нет, Дмитрий Владимирович, это прямой наказ тебе государя нашего, белого царя Ивана Васильевича.

— Ну, тогда вся дружина и останется в Азове.

— Не все так мрачно, Дмитрий Владимирович, — улыбнулся гонец. — Чтобы вызвать подрыв порта и крепости, достаточно только начать, и начать где-то на южной стороне, ну, а дальше все само собой пойдет. Взрывы вызовут пожары, пожары — подрыв пороха, уничтожение судов. Их раздует постоянный южный ветер, а то и шторм, что бывает в этих местах не так уж редко. А покуда все будет взрываться, дружина получит время уйти из обреченной крепости. Из нее много народу побежит, никто и разбираться не станет, кто есть кто. Однако князь Серебряный мыслит, что тебе не след для такого дела использовать всю дружину…

— Извиняй, Фрол, — перебил гонца Савельев, — я и без совета уважаемого мной Петра Семеновича решу, как, где, когда и какими силами действовать.

— Верно. То только твое дело, — развел руками Некрасов.

— Теперь поведай мне больше о татарских союзниках. Судя по словам атамана, у него не один человек в Азове, так?

— Так!

— Говори о них!

— Это две семьи. Одна, молодая, живет в Коброне. Мужик, он же скорняк Ильдар Гасут, жена Лия и трое маленьких детишек. Хата их на отшибе и как раз с восточной стороны, оттуда к ней подойти можно. Гасут по твоему наказу и разведку проведет, и переправит, сколь посчитаешь нужным, воинов через Азовку. Поможет и с переходом через ров. Вторая семья — Гаяза Байгира, жена Динара, сын двенадцати лет Камал, дочь восьмилетняя Бану. Гаяз работает в порту грузчиком и имеет доступ ко всем местам, как на посаде, так и в крепости. Живут Байгиры недалеко от вала, почти напротив деревни Коброна.

Савельев запомнил имена и фамилии, подытожил:

— Значит, поначалу я должен говорить с ними. Вопрос, поверят ли они мне? Брать с собой в Азов царскую грамоту нельзя. Попадет разъезду или страже, и все, считай, пропало.

— У тебя же есть служивые татары?!