Кровь на эполетах

Читал в своем времени… Генерал втрескался в Орлову по уши — настолько, что ходил как чумной, вызывая смешки у знавших его офицеров. И она его выделяла — подарила отцовский меч с бриллиантами. Только не срослось…

— Легче отыскать, того, кто этого не делает, — улыбнулся я. — Вы — мечта мужчин. Милорадович — идеальный выбор. Генерал от инфатерии, красавец, человек с добрым сердцем и щедрой душой.

— Но не граф, — сморщилась она.

— Он им станет, причем, в скором времени. Михаила Андреевича ждет блестящая карьера. Помяните мое слово: через несколько лет займет пост генерал-губернатора Петербурга. А теперь сравните: генерал-губернатор и какой-то майор.

— Ты что-то знаешь? — заинтересовалась она. — От кого? Государя?

— Тсс! — прижал я палец к губам. — Вы ничего не слышали. Строго между нами.

— Он мот и дамский угодник, — неуверенно сказала Анна. — Расточит мое состояние на своих подружек.

Ага, забрало! Уже прикинула расклад. Женщины во все времена падки на чины и должности.

— Это не беда, — пожал я плечами. — Пусть даст слово, что не станет претендовать на ваши имения.

— Он-то, может, и даст, — вздохнула она. — Только сдержит ли?

Говорит неуверенно. Анну можно понять: муж в этом времени приобретает право на имущество супруги с момента заключения брака. Потому и вьются вокруг Орловой женихи. Сегодня ты бедный генерал или князь, а завтра миллионер. Милорадович любит красивую жизнь. В моем времени после его смерти обнаружилась куча долгов, чтобы их выплатить, пришлось продавать имение генерала. Но, с другой стороны, умирая, Милорадович завещал отпустить на волю своих крепостных. Полторы тысячи человек обрели свободу. За такого стоит похлопотать.

— Михаил Андреевич — человек чести, — заверил я. — Ты же, чтобы он не чувствовал себя обделенным, положи ему содержание, скажем, десять тысяч рублей в год. Это возможно?

— Да, — кивнула она.

Думаю, что легко. Имения Орловой дают годовой доход в несколько раз больше. В моем времени она пожертвовала сотни тысяч рублей монастырям.

— Вот и договорились, — заключил я.

— Я еще ничего не решила, — капризно сказала она. — А ты все равно противный. Не люблю тебя!

Она повернулась и пошла прочь. Вот и поговорили… Я вздохнул и решил было направиться в соседний зал, где через распахнутую дверь наблюдался сервированный стол, но не тут-то было. В мою сторону решительно направился генерал, в котором я узнал Милорадовича. Этому-то что нужно?

— Нам нужно поговорить, граф! — буркнул генерал, встав передо мной.

А глаза-то горят, ноздри тонкого носа с легкой горбинкой трепещут.

— Слушаю, ваше превосходительство! — поклонился я.

— Анна Алексеевна обещала мне мазурку, — хмуро сказал он. — Вместо того направилась к вам и имела продолжительную беседу. Я требую объяснений!

— Нет ничего проще, ваше превосходительство, — вновь поклонился я. — Мы говорили о вас.

— Обо мне? — изумился он. — Почему?

— Графиня Орлова-Чесменская выделяет вас среди прочих поклонников. Спрашивала моего совета.

— И что вы ответили? — насторожился он.

— Охарактеризовал вас самым лестным образом.

— Благодарю, — удивленно сказал он и задумался. — Но почему графиня спрашивала совета у вас?

— Анна Алексеевна числит меня своим другом.

— Не знал, — покачал он головой. — И давно вы знакомы?

— С августа прошлого года. Мы с лейб-хирургом государя Виллие путешествовали в Петербург. По пути присоединились к поезду графини Орловой-Чесменской. Долгая дорога скучна, и Анна Алексеевна предложила мне развлечься верховой прогулкой. Вышло так, что мы выскочили на разбойников из беглых новобранцев. Те имели намерения ограбить и убить нас обоих. У меня при себе имелись пистолеты и шпага. Я застрелил трех мизераблей, остальные сбежали.

— Желал бы я быть на вашем месте! — воскликнул генерал.

— После этого случая Анна Алексеевна прониклась ко мне приязнью, — продолжил я. — Кроме этого мне удалось избавить ее от головных болей — ведь я лекарь по образованию. Думаю, нет резона объяснять, что между лекарем и пациентом часто возникают добрые отношения. Графиня одарила меня своим доверием, чему я рад. К тому же у кого спрашивать совета, как не у женатого человека, — закончил я с улыбкой.

— Прошу извинить меня, ваше сиятельство, — сказал Милорадович. — Я был непозволительно резок. Не будьте строги к влюбленному. Посоветуйте — что мне сделать, чтобы Анна Алексеевна приняла мое предложение? Она уже многих отвергла. Не хочу оказаться в их числе.

— А вы первым делом заявите, что не претендуете на ее состояние. Что вам нужна только она, и ничего более. Поклянитесь в том.

Он удивленно посмотрел на меня. Дескать, а приданое как же?

— Видите ли, ваше превосходительство… — начал я.

— Без чинов, Платон Сергеевич! — перебил он. — Для вас я Михаил Андреевич.

— Благодарю, — кивнул я. — Дело в том, Михаил Андреевич, что в каждом соискателе своей руки Анна Алексеевна видит претендента на ее состояние. Ее можно понять — графиня баснословно богата. Как любой женщине, ей хочется любви, а не корыстных поползновений. Вот и уверьте ее в обратном.

— Но… — было начать он, но я перебил: