Кровь над короной

Хотя сам Фридрих оценивал фигуру дедушки довольно скептически – он тратил на пышность своего двора со всеми его забавами и увеселениями столько же денег, какие уходили на все государственные дела. Потому был вынужден бояться всех соседей – серебра на армию у него не оставалось. Так что, к нему как нельзя лучше подходило высказывание – «великий в малых делах и малый в великих».

Отец Фридрих Вильгельм выводы сделал верные – присоединившись к «Северному Альянсу» в последний момент, он отобрал у Швеции большую часть их померанских владений. За участие в войне против Франции удалось заполучить княжество Невшатель в Швейцарии и часть нидерландского Верхнего Гельдерна. Но главное – Париж признал за Берлином право именоваться королевством навечно, и за ним последовали все игроки большой европейской «политик».

Все последующие годы король-отец занимался любимым делом – урезал различные расходы и наращивал военную мощь. А после смерти оставил нелюбимому сыну первоклассную армию в Европе, отлично обученную и вооруженную. А также нерастраченную на всякие увеселения и пустые придворные праздники королевскую казну, набитую полновесными талерами.

И это две вещи, что сам Фридрих посчитал полезными для будущего королевства – во всем остальном он ненавидел деспотичного и ограниченного отца, деспота и тирана, будучи его полным антиподом. Хотя политика Просвещения полезное дело, как и строительство театров, но армия нужна для приращения территорий, и усиления могущества перед соседями – и король Фридрих сразу отвоевал у Австрии промышленно развитую Силезию и маленькое графство Глац.

Правда, следующая война, растянувшаяся на семь лет, потому и получившее такое название, едва не поставила молодое прусское королевство на край пропасти, неизбежной гибели, оказавшись против трех сильных противников сразу – Австрии, Франции и России. Правда, имелся союзник в лице Лондона, который уклонялся от военной помощи, не отказываясь от субсидий. Фридриху сообщили злое и циничное высказывание, которое в годы войны говорили в лондонском сити – «Англия будет воевать до последнего прусского солдата!»

Русские войска четыре года тому назад заняли Берлин, казаки ограбили его любимый дворец Сан-Суси, использую античные чаши ночными горшками. Императрице Елизавете присягнула Пруссия и Мемель, его армия была разгромлена под Кунерсдорфом, он тогда бежал с поля сражения и пережил страшные дни отчаяния, когда хотелось совершить самоубийство и принять приготовленный лейб-медиком яд.

Повезло невероятно!

Свершилось «Чудо Бранденбургского Дома» – умерла русская императрица Елизавета!

Вступивший вместо нее на престол Петр Федорович оказался недалеким голштинским герцогом. Он вернул все утраты и заключил мир на выгодных для Фридриха условиях. Сменившая его на троне супруга, принцесса Ангальт-Цербстского Дома, подтвердила условия, а в обеспечение нейтралитета за свое вступление на престол, субсидировала сумасшедшую сумму в 25 миллионов рублей, что позволило начеканить хорошей монеты и избавиться от «порченной».

Но прах подери этих русских!

Они свергли Фике с престола, и теперь потребовали или вернуть деньги, или рассчитаться территорией за незахваченный Шлезвиг. Можно было отказаться, но доводить дело до войны не очень хотелось – Австрия была сильно недовольна условиями мира, и могла ввязаться в новое противостояние, которое имело все шансы закончиться для Пруссии весьма плачевно. Так что пришлось договариваться.

Младший брат принц Генрих съездил на коронацию в Москву с самой представительной делегацией, в которой была королева, родная тетка русского императора. И с племянником Фридрихом-Вильгельмом – наследником прусского престола. И вернулся с успехом – русский царь откусил вероломный Мемель, прожевав его с толком.

Не жаль предателей – особенно за такие огромные деньги! Хотя территорию жалко!

Отдать пришлось и захваченную у шведов Померанию. Большая половина земель так и никуда не уйдет – ее обещано возвратить обратно в качестве приданного за младшей сестрой царя, так что даже администрация осталась прусской – объявлять о таком решении не стали, договорились чисто келейно, сохраняя переговоры в тайне.

А вот западный кусочек, прилегающий к шведской Померании, с островом Узедом и городком Алкалм русский император оставил за собой. Выцарапать в разговоре его обратно пока не удалось, несмотря на все старания. Видимо, принц Генрих прав – это плацдарм для нападения на шведов в союзе с Данией – продолжение «Северного Альянса» или «Аккорда», политику которого вел граф Панин, переправленный в Голштинию.

Однако привезенные из Москвы младшим братом сведения требовали немедленной проверки. И теперь королю Фридриху пришлось начинать разговор по-новому, зайдя с другой стороны:

– Вы показывали моему брату карту некую карту, кузен, с польскими землями Померании. Весьма привлекательными владениями, между нами говоря. Но почему вы согласны считать эти земли прусскими? Ведь поляки имеют на этот счет собственное мнение.

– Они могут иметь свое мнение сколько угодно, но кто с этим будет считаться?!