Кровь нерожденных

Бубенцов впервые применил набор отмычек, которым снабдил его Колдун в придачу к пистолету и глушителю. Нехитрый замок открылся сразу. Бесшумно войдя в квартиру, он не запер за собой дверь, а лишь прикрыл, поставив замок на предохранитель, чтобы потом не терять драгоценных минут.

Старая неуклюжая такса лаяла и пыталась схватить его за штанину. Он легонько пнул пса ногой и направился к ванной, откуда доносился шум воды.

Дверь оказалась не запертой изнутри. Задвижка давно отлетела, а одинокой Зое Генриховне не от кого было запираться, когда она мылась.

На него пахнуло теплым паром. Сквозь задернутую плотную пластиковую шторку ничего не было видно. Такса, вбежавшая за ним в ванную, залилась лаем и все пыталась вцепиться ему в ногу, но он уже не обращал на пса никакого внимания.

– Кто здесь? – донесся сквозь шум воды знакомый испуганный голос.

Пена попала Лене в глаза, она стала тереть их, и получилось еще хуже. Лай Пини раздавался совсем рядом, и кафельная акустика ванной комнаты делала его гулким и тревожным.

Бубенцов резким движением отдернул пластиковую шторку и успел с удивлением заметить округлившийся живот.

Раздался негромкий выстрел.

«Вот и все, – устало подумала Лена, – почему-то совсем не больно».

Бубенцов повалился лицом вниз, прямо в ванну, и застыл в странной позе, перекинувшись чеРез борт и упершись головой в мокрое дно. Туда же, в ванну, прямо к Лениным ногам, под струи душа упал пистолет с глушителем.

У Лены сильно зазвенело в ушах, глаза заволокло густым пульсирующим туманом.

«Господи, прости меня!» – пронеслось у нее в голове. На долю секунды ей показалось, будто чьи-то руки подхватили ее и над ней склонился белокурый ангел со странно-кукольным лицом.

Светлана выключила воду, откинула тяжелое тело Бубенцова и оттащила в коридор.

Полянская была ниже Светы на полголовы, а весила примерно столько же. Перенести ее в комнату и уложить на кровать удалось за три минуты. По дороге она успела накинуть на Лену старый махровый халат, висевший на крючке в ванной.

Света впервые в жизни видела такой глубокий обморок и немного испугалась. Но пульс у Полянской был ровный, дышала она спокойно. «Ничего, очухается!» решила Света и накрыла Лену одеялом.

Сняв замок с предохранителя, она захлопнула дверь, поднялась вверх на один лестничный пролет, села на подоконник между этажами, закурила и, достав из кармана куртки сотовый телефон, позвонила Андрею Ивановичу.

* * *

Лена долго не могла понять, откуда взялся этот прерывистый, пронзительный звон. К звону прибавился еще тоскливый вой Пини.

Она попыталась подняться, но голова кружилась. Звонят в дверь, поняла она. Надо встать и открыть. Шатаясь от слабости, Лена побрела в прихожую и вдруг споткнулась обо что-то мягкое. Нашарив рукой выключатель, она зажгла свет.

Поперек коридора лежал человек. Он лежал лицом вниз, вокруг его головы растеклось темно-красное пятно.

Звонок продолжал надрываться, потом раздался за дверью голос Кротова:

– Елена Николаевна! Вы слышите меня?

Замок долго не поддавался, дрожали руки. Наконец дверь открылась.

Когда Кротов увидел ее мертвенно-бледное лицо, влажные, слипшиеся волосы и труп с пробитой головой в коридоре, первой его мыслью было: «Слава Богу, жива!» Он обнял Лену и почувствовал, что ее бьет крупная дрожь.

– Все позади, Леночка, ничего не бойся. Все страшное уже кончилось, произнес он, погладив влажные волосы.

Но сам он был уверен – ничего не кончилось. Начался следующий раунд игры. Леной занялись всерьез.

Кротов позвонил на Петровку и вызвал опергруппу.

– Простите меня, – тихо сказала Лена, – я думала, он меня уже убил. Он держав пистолет, раздался выстрел… Я думала, меня уже нет. Простите, мне надо переодеться.

Через полчаса после приезда опергруппы картина происшедшего немного прояснилась. В карманах убитого не было обнаружено никаких документов, удостоверяющих личность. Только пачка сигарет «Кэмел», зажигалка «Зиппо», сто тридцать тысяч рублей мелкими купюрами и три стодолларовые купюры, набор отмычек.

Но главное – во внутреннем кармане куртки была найдена цветная фотография Лены Полянской.

Лена взглянула на снимок. Месяца полтора назад ее сфотографировал редакционный фотограф – просто так, чтобы дощелкать несколько кадров, оставшихся на пленке. Фотографироваться Лена не любила, но этот снимок ей понравился. Она улыбалась на нем спокойно и счастливо. Она даже поставила его за стекло, на книжную полку. Именно эта фотография исчезла вместе с ключами и телефонной книжкой…

– Выстрел произведен из импортного пистолета, но не того, который валяется в ванной. Стреляли с близкого расстояния, не больше полуметра, сзади, в затылок. Смерть наступила около часа назад. – Судмедэксперт, толстый пожилой армянин Рубен Данаян, стянул резиновые перчатки, закурил. – Похоже, убитый стоял у самого бортика ванной, на кафеле подсохший след его ботинка. Так торопился, что ноги не вытер. Когда в него пальнули, он, вероятно, перевалился через бортик и упал головой в ванну. А потом труп сразу перетащили в коридор.