Кровь оборотня (СИ)

— Да уже… вызвали. Вызвали свою полицию. С минуты на минуту должен приехать капитан Мондиелли.

— Мондиелли? Погодите-ка… — было слышно, как Грег зашуршал по клавиатуре. — Капитан полиции Симоне Мондиелли? Из Бастии?

— Наверное.

— Касьенн — его племянница.

— Что? — Марьяна выронила травинку изо рта и выругалась. — Твою ж мать!.. Погоди… А ты нарыл что-то про эту семью Мондиелли?

— Покопался я в местных новостных сообществах… В общем, эти Мондиелли были очень круты и долго враждовали с Шастелли, а потом ба-бах! — и переженились. Еще во Вторую мировую… сейчас, секунду, найду этот файл. Вот. Полковник Мондиелли поддерживал итальянцев во время оккупации Корсики, встречался с Муссолини, был при власти и успел хорошо нагреть руки, целое состояние сколотил, отбирая землю у соотечественников. А когда французы освободили Корсику, и запахло жареным, хоппа! — выдал свою дочурку за одного из Шастелли, а тот его спас от трибунала. Короче… сейчас они владеют туристическим бизнесом, заседают в местной администрации, служат в полиции, обретаются в сепаратистах, в общем, разносторонние у них интересы.

— Ясно. Слушай, а ты можешь выяснить… Какие доходы у отца Касьенн? Мог он подарить дочери на день рождение дорогущее кольцо с бриллиантом?

— Ну вы прям думаете, что я вам кто?.. — заворчал Грег. — Погодите.

Марьяна повернула голову на шум. К дому подъехала полицейская машина, из нее вышел толстяк в штатском вместе с молоденьким жандармом.

— Сейчас… грузится его налоговая декларация. Неа, ничего такого за ним не числится. Беден аки церковная мышь. Кстати, о церквях. Джильда дель Вино.

— Что с ней? — подобралась Марьяна, наблюдая, как полицейские вошли в дом.

— Помните, вы просили узнать, что за проект подали в мэрию Бастии? Так вот… это конкурс проектов по охране исторического наследия Корсики и продвижения культурного туризма. В проекте «Джильда дель Вино» выступили четыре гаранта-инвестора на паритетных началах — Огюст Шастелли, Касьенн Мондиелли, Давид Сигу и Поль Катена.

— Что? — зацепилась Марьяна за последнее имя. — Поль Катена? Отец Поль? Он тоже Катена?

— Ну да. Но самое интересное тут другое. В проект вложены немалые деньги, но насколько я понял, ни у кого из участников таких денег не было… кроме Давида. Я сначала подумал, что он попросту хотел отмыть бабки, но вот засада… Вчера Касьенн позвонила в администрацию и отозвала проект из конкурса.

— Почему? — оторопела Марьяна, чувствуя неприятное покалывание в затылке.

— А фиг ее знает, может, для семьи постаралась. Компания Мондиелли тоже участвует в конкурсе со своим проектом «Генуэзских башен». Кстати, первоначальный взнос нашей четвертке никто не вернет… а он немаленький.

Марьяна похолодела. Касьенн вчера была на взводе… Она психанула и решила поднасрать всем? И мужу-неудачнику, и Давиду, который отверг ее, и ненавистному священнику? Кстати, а что если их вражда была притворством для отвода глаз? Что, если это отец Поль был любовником Касьенн? Он ведь часто бывал в доме и жил по соседству. Но в любом случае больше всех терял Давид… а значит, у него был мотив, да еще и какой! Вот тебе и семья Мондиелли!

— Марьяна Петровна, вы там?

— Да, я… — она переменила позу, пытаясь понять, что не так, и застыла.

Слова застряли в горле, животный страх удавкой захлестнул горло. Зверь смотрел прямо на нее, не таясь, средь бела дня. Лобастая морда, черная спутанная шерсть, большие уши и глаза… Глаза были человеческими, и от этого становилось по-настоящему жутко. Звериный облик и человеческая жестокость. Инстинкты Марьяны требовали взвиться вверх, с крыши на растущее рядом дерево, подальше от хищника, который наблюдал за ней из кустов дикой ежевики. Двух этажей дома, отделявших ее от зверя, казалось мало. Хищник оскалил пасть, продемонстрировав острые желтые клыки. Марьяна выпустила когти, готовая к превращению. Она опасно балансировала на грани между двумя ипостасями, человеческой и кошачьей, пульс у нее зашкаливал. Зверь прижал уши и задрал морду, словно готовился завыть.

— Марьяна Петровна! Что у вас там случилось? — надрывался Грег в трубку.

— Оборотень… — выдохнула она.

— В смысле? Оборотень в погонах? Капитан? Ну да, он…