Кровь, пламя и прощение

— Я серьезно, — настаивала Нева. — Эти люди не здоровы. Было бы неправильно питаться ими.

— С этим можно поспорить, но давай отложим этот разговор на другой раз, — сказала Мари. — У меня есть кое-что для тебя.

— Что?

— Подарок от твоего опекуна. Дай мне свой нож.

— Ты работаешь на Астианда? — Нева не спешила доставать нож из ножен, которые ей дали драконоборцы.

— Скажем так, мы пришли к соглашению, — сказала Мари, протягивая руку. — Он сказал мне, где тебя найти.

Неве не понравилось, что Мари работает на Астианда, но у самой Невы не было денег, чтобы заплатить джинну. А Мари, конечно же, заплатили, иначе зачем ей тут быть?

— Надеюсь, он хорошо тебе платит.

Мари пожала плечами.

— Так ты дашь свой клинок?

— Что бы он ни прислал, мне это не нужно.

— Он предупреждал, что ты так ответишь, — произнесла Мари. — И просил передать слова: «когда угодно, где угодно».

Нева резко выпрямилась. «Он настолько хорошо меня знает?» — задумалась она. Подняла руку, чтобы провести пальцами по волосам, а потом вспомнила, что у нее их больше нет. Она опустила руку.

— Это были его точные слова? — спросила Нева.

Мари кивнула.

Сдавшись, Нева отдала клинок. Когда-то она попросила Астианда помочь спасти ее отца. При этом она пообещала ему услугу, «когда угодно, где угодно». Хоть она и злилась на него за то, что он не помешал Тринижи бросить ее в тюрьму Порт-Телгард, она всё равно была у него в долгу.

Мари поставила ногу на голову змеи и взявшись за конец хвоста, разрезала посередине. Извлекла что-то из ее брюха. Джинн передала Неве овальное зеркальце, такое маленькое, что помещалось у нее в ладони. Нева взяла его двумя пальцами и листком очистила от крови змеи.

— Ты принесла мне зеркало? — спросила Нева.

— Это зачарованное зеркало, которое позволит тебе общаться с ним, — сказала Мари. — Ты должна связываться с ним один раз в день, пока находишься здесь.

Отражение Невы в зеркале словно насмехалось над ней, но честь не позволяла отказаться от сделки. Отец хорошо ее воспитал.

— Давай поскорее покончим с этим, — пробормотала Нева, сжимая зеркало в руках и следуя инструкциям Мари, чтобы покрыть поверхность силой. Белое пламя вспыхнуло на покрытой пятнами поверхности зеркальца.

Ничего не появилось.

— Попробуй подумать о нём, — подбодрила Мари. — Какие чувства он вызывает у тебя?

Нева бросила на подругу резкий взгляд. Мари была джинном и точно знала, какие чувства Астианд вызывает у Невы: горечь, боль предательства, гнев. Внутри неё полыхал пожар.

Зеркало вспыхнуло, и на его поверхности появилось его лицо.

— Неважи. — Астианда быстро осмотрелся, словно проверяя, не подслушивает ли его кто-нибудь. — Скажи мне, что с тобой всё в порядке.

— Не благодаря тебе, — ответила Нева.

— Что, по-твоему, я мог сделать? — спокойно сказал Астианд, словно ожидал ее упрека. — И дураку понятно, что Тринижи заметила мое отношение к тебе.

— Твое внимание всегда приводит к тому, что она бьет маджил по голове и ссылает их на Литлориан? — спросила Нева. Долг обязывал ее связаться с ним, но никто не сказал, что она должна быть вежливой и дружелюбной.

— Ты не понимаешь, — выпалил он. — Я бы предотвратил и то, и другое, будь у меня выбор.

— Докажи это, — сказала Нева. — Скажи мне, что было написано на оборотной стороне контракта.

— У меня не было возможности его прочитать, — признался Астианд. — Тринижи вела себя более скрытно, чем обычно, и она спрятала контракт под замком, как только тебя вырубили.

— Так выясни, — сказала Нева. — Мне нужно знать, на что я подписалась.

— Я так понимаю, дела на острове идут неважно, — произнес Астианд, и Неве захотелось его придушить.

— Нет. — Нева глубоко вздохнула и прикусила язык, когда уже собиралась спросить, как вообще она оказалась на острове. Она попробовала заговорить еще раз, уже более спокойно: — Я не это хотела сказать.

— Значит, у тебя всё в порядке? — нажал Астианд.

Задушить его было бы слишком любезно. Астианд заслужил медленную смерть.

— Ты знал, что она наняла еще одну команду, чтобы они добыли Рот? — спросила Нева сквозь зубы.

— Что? — удивился Астианд.

— Банда под названием «Крокотта», — сказала Нева. — Их не обрадовало мое появление.

— Я не знал, — сказал Астианд. — Должно быть, она наняла их давным-давно. Справишься с ними?

— Конечно, — ответила Нева. Но дело было не в этом.

— Прекрасно, — сказал Астианд. — У меня твой меч и ожерелье. Они в надежном месте.

Нева подняла руку к шее, где обычно висела подвеска, подаренная Эмилиандом. Амулет на цепочке успокаивал ее, а меч был единственной ниточкой, связывающей ее с родом матери. Тот факт, что Астианд сохранил для нее эти вещи, вызвал у нее трепетание бабочек в животе, и раздражение уменьшилось. Она не знала, хочет ли она и дальше злиться на него.

— Тебе не нужно было этого делать. — Она изо всех сил пыталась подобрать слова, чтобы поблагодарить его должным образом. Разочарованно вздохнув, Нева решила вернуться к старым привычкам. — Это всё, что ты хотел сказать?