Кровь Троянского коня

Мы решили напасть на индейцев ночью. Так и случилось. Стараясь производить как можно меньше шума, мы спустились в долину, когда покрывало ночи лежало на ней. Нашего возвращения никто не ждал, у индейцев не было ночной стражи, все они мирно спали. Оставив часть отряда на периферии, мы прошествовали к храмовому комплексу. Площадь была пуста. Именно тогда Уго и отдал приказ:

– Начинайте штурм! Не жалейте никого, ни стариков, ни женщин, ни детей. Все они людоеды и монстры, место которым в геенне огненной. И повторяю, все, что вы сможете унести на себе, принадлежит вам!

Если при разграблении индейцев, обитавших у побережья, симпатии мои были на стороне несчастных, то теперь я был полностью согласен с решением Уго. Эти туземцы, в чьем городе мы находились, заслуживали только одного – смерти. А те, кто останется в живых, должны принять крещение и перейти в католическую веру. Иначе они тоже заслуживают смерть. В конце концов у них есть выбор – или отказаться от своих прегрешений самостоятельно и по доброй воле, или покинуть этот мир нераскаявшимися, чтобы мгновенно устремиться в ад.

Индейцы явно не ожидали нашего вторжения, поэтому не смогли оказать достойного сопротивления. Кроме того, на этот раз у нас было более ста пятидесяти человек. Туземцы не знали пороха, мы превосходили их в плане вооружения, а также военной тактики и стратегии.

Матросы под предводительством Уго врывались в дома и храмы, убивали дикарей, поджигали их жилища. И отнимали у них золото. Индейцы пытались сопротивляться нам, но они ничего не могли противопоставить нашей военной мощи.

В храмах открывались ужасные картины – около алтарей и изображений языческих богов лежали человеческие конечности и тела, которые индейцы приносили в жертву. Я приказывал выдирать золотые пластины, выковыривать изумруды, а изображения идолов разбивать тут же и без сожаления.

Так мы работали остаток ночи и весь день. Матросы удовлетворяли свою похоть, набрасываясь на несчастных туземок, однако я понимал – война есть война, и я не могу запретить им действовать таким образом. Тем более золото, которое было в Эльдорадо повсюду, затуманивало разум матросов. Да и сам Уго поощрял жестокость. Он заявил, что за каждый десяток голов индейцев матрос будет получать золотой слиток.