Кровь в пыли

Я пинаю еду и пиво, которые он принес для меня, поднимаю маску Гая Фокса, которую он забыл взять с собой, прежде чем умчаться прочь, и смотрю на нее, желая, чтобы она ожила и сражалась со мной.

Я не могу поверить ему. Я не могу поверить себе. Меня не должно волновать, что он сбежал. Просто быть в восторге от того, что он подыграл моему плану, и теперь я могу манипулировать им еще больше.

Нейт Вела вернется. Я знаю, что он верется. Вся компания не могла его отвлечь. Он пришел за мной. Он вошел в меня. Его не интересует все, что может предложить внешний мир. С того момента, как он каждый день добирается до своего дома, его жизнь вращается вокруг меня.

То, как он трахнул меня сегодня? Это доказывало одно: я нужна этому человеку так же, как он нужен мне.

Плохо.

НЕЙТ

Мне нужно выбраться из этой неразберихи, прежде чем она убьет меня так, как пыталась целая армия сумасшедших нацистов, но безуспешно. Она меня погубит. . .и я позволю ей.

Нет. На этом все закончится.

Я не знаю эту девушку. Мне, черт возьми, не нужна эта девушка. Эта девушка, кроме того, что она гордая обладательница волшебной гладкой киски, на которую я обычно реагирую так, как будто она принадлежит самой Афродите, для меня ничего не значит. Ничего. Она нажмет на меня, даже глазом не моргнув. Она будет трахаться на пути к свободе, даже если это будет под телами других мужчин. Как Ирв, или Стэн Хэтэуэй, или даже сам Кэмден Арчер. Она не остановится ни перед чем, чтобы вернуть себе жизнь, и я не могу ее винить.

Но я могу покончить с этим.

Это ее проблема, не моя. Ее трагедия, не моя. У меня есть своя чертовски грустная история, которой я истязаю уши обычных людей. И это дерьмо про ребенка? Я, может быть, и напуган, но я видел, как ее лицо дернулось, когда она ответила.

Где ты прячешь своих отродий, малышка Прескотт, и кто, блядь, о них заботится?

Выбравшись из подвала, все еще сильно пьяный, я перешагиваю через голую девушку на полу, которая мастурбирует пустой бутылкой из-под пива на глазах у ликующей толпы. Черт возьми, с какими людьми сейчас общается Ирв?

Я тащусь прямо к стереосистеме, которая воет «Hey» в исполнении The Pixies, и выдергиваю вилку из розетки, держа шнур в руке, как аркан, и направляю его на Ирва, который растянулся на нашем диване получая минет от женщины в мини-юбке, которой на вид около пятидесяти, и у которой в черепе застряли розовые бигуди для волос.

— Все убирайтесь нахуй. Вечеринка окончена.

Ирв вскакивает на ноги, швыряет зажженный косяк на дырявый ковер и смотрит на меня сверху вниз, как люди и ожидают. Это мгновенно затыкает всех в комнате, что очень прискорбно, потому что у меня в подвале живет злая, сильная женщина, которую только что поимели шестью способами в воскресенье и которая вполне могла бы кричать во все горло.

— Успокой свою горячую задницу, чувак. Кто, черт возьми, ты такой, чтобы решать? — он плюется. Я так зол на него за то, что он проболтался ей о моем имени, я готов разрезать его уродливую задницу на глазах у всех этих людей.

— Я твой чертов сосед по комнате, а когда понадобится, я также буду твоим чертовым боссом. — Я делаю шаг в его сторону, возвышаясь над ним как минимум на шесть дюймов. — Я никогда не соглашался принимать гостей. Сверни это дерьмо, пока я не задушил тебя заживо. У меня уже есть веревка. — Я сжимаю шнур в кулаке для выразительности и поднимаю его на уровень его глаз. — Сейчас, куколка.

Через десять минут дом пуст. Только я, он и Прескотт внизу. Я ушел от нее еще до того, как застегнул молнию. Черт, мои боксеры все еще влажные от спермы, которую я не успел стереть. Пытаясь проглотить свое смущение — мне все равно, что она думает обо мне, она умоляла, чтобы ее трахнули, и я дал ей то, что она хотела — я бросаю подушку на лицо и сжимаю ее, наполовину желая задушить себя до смерти.

Горошек.

Мысли о ней так возбуждают меня, что я чувствую, как бьется пульс в моем члене. Я сижу в палатке, как тринадцатилетний бойскаут, просто прокручивая в голове ее имя. Секс чертовски сломил ее, но сегодня вечером она безошибочно чувствовала себя цельной, пусть даже на секунду.

Что такого особенного в этой девушке?

Она «уличная», но не проститутка.

Умная без претенциозности.

Знает свою гребаную литературу, а также знает, как распознать плохо смешанный кокаин издалека, и все это в одно и то же время.

Нет. Это не так. У нее борьба, и она хочет жить. Она активно гоняется за жизнью, а я позволяю своей скользить между пальцами.

Она- жизнь, а я - смерть.

Прескотт Берлингтон-Смит — это все, кем я хочу быть. Шторм выходит из дерьмовой ситуации со скоростью света, не оглядываясь назад, чтобы бросить взгляд на жертвы своих действий.