Кровь в пыли

— Посмотрите сюда. Вот наш красавчик. — Он по-прежнему звучит весело, но под притворной улыбкой скрывается страх. Я чувствую запах. Кислотный пот, затрудненное дыхание. Чертовски странно. Я хочу собрать его в бутылку и вдыхать его каждый раз, когда думаю о Фрэнке.

Я провожу кончиками пальцев по ряду кастрюль и сковородок, аккуратно висящих рядом с плитой, и молча иду к нему, мои глаза мертвы.

— Не делай ничего, о чем будешь жалеть. — Он фыркает, все еще оттирая раковину. — У меня есть братья внутри и снаружи.

Моя рука, скользящая по кастрюлям, останавливается и выдергивает тяжелый металлический поднос.

— Ты убил Фрэнка.

— Он не мертв, — выплевывает он. Сглатывает. Останавливает свои действия.

Испугался, испугался, испугался.

— Он все равно что мертв, — поправляю я, — и ты тоже.

Я бью его подносом по лицу. Он спотыкается, ударяясь спиной о стену. Я толкаю поднос ему в живот, создавая щель между двумя его ребрами. Они ломаются и ломаются, как ветки, от этого звука у меня по спине пробегает мурашки.

Хефнер падает на пол, опрокидывая полное ведро сала.

Я дважды бью его ногой посередине, позволяя ему катиться по жирной земле, пока мои кроссовки Converse нацелены на его чувствительные места. Пятна, которые легко кровоточат. Рот. Нос. Менее мясистые части ног, лодыжек и рук. После того, как я закончил нападать на него, когда он стал красным, багровым и опухшим, я наклоняюсь, обнажая зубы рядом с его ухом. — В следующий раз я сломаю твой член. Просто чтобы предупредить тебя. А теперь возвращайся к уборке, маленькая сучка.

Хефнер окровавленно улыбается, как Джокер. Он не кричал и не вопил, когда я его избивал. Он также не пытался сопротивляться.

— Он тебя подставил, — бормочет он сквозь выбитые зубы, привалившись к стене, мотая головой из стороны в сторону. — Бог сказал мне убить Фрэнка. Фрэнк работал на него снаружи. У Фрэнка был контракт на голову еще до того, как ты пришел сюда, глупый маленький засранец, — он ударяется головой о стену и маниакально смеется. — Он всегда был мертвецом. О, чувак, ты такой ебанутый.

Ударив подносом о его голову, я выбегаю из кухни, оставив Хефнера раненым, но вполне живым. Я перескакиваю через лужу крови под ним, гнев и ярость сотрясают мою грудь. Ярость взрывается в моем животе, тошнота захлестывает меня.

Меня тошнит.

Я зол.

Я в жопе.

На следующее утро я узнаю, что Хефнера забили до смерти. Не мной, но тем не менее убит.

Оцепление.

Большой беспорядок.

И вернемся к рекламному сегменту до дальнейшего уведомления.