Кровь ведьмы

— Меня привели сюда и оставили мои односельчане,— вновь всхлипнула девочка.

— Зачем? — спросила Соня.— Отвечай скорее и скажи: кто за тобой должен прийти?

— Я не знаю, кто за мной должен прийти и когда,— испуганно отвечала малышка,— Может быть, это ты?

Это предположение удивило и рассмешило Соню. Она медленно вышла из кустов, держа в руках обнаженный кинжал, и подошла к столбу. Худенькая девочка в страхе опустила лицо на колени и тихонько заскулила. Потом приподняла голову и с робкой мольбой взглянула на Соню. А та, поняв, что здесь никого больше нет, решительно подошла к пленнице, но развязывать путы не стала.

— Хватит реветь! — строго приказала она.— Рассказывай все быстро, коротко и по порядку.

Несмотря на жесткий тон, девочка уловила в голосе незнакомки сочувствие, и это слегка приободрило ее.

— Я живу здесь неподалеку, у излучины реки Баррот,— запинаясь, промолвила пленница,— и уже много лет на нашей деревне лежит проклятие богов. Я не знаю, за какие проступки мои односельчане навлекли на себя высший гнев, но каждый год, когда зацветает акант, взрослые выбирают одного ребенка из тех, кому только исполнилось десять зим, и приводят сюда. А в этом году только мне исполнилось десять.

— И что происходит дальше? Кто ж забирает детей?

— Этого никто не знает. Говорят, что их отводят на съедение демону, что такова воля богов.— Рыдания заглушили ответ девочки.

— Тише, тише,— успокоила ее Соня.— Сделаем так, я надрежу твои путы, и ты, в случае чего, сможешь бежать. Но пока продолжай сидеть так, как сидела. А я спрячусь в кустах и подожду того,— девушка насмешливо хмыкнула,— кто придет исполнить волю твоих богов. Ну и, чем смогу, помогу тебе.

Соня подрезала веревку и поспешно скрылась в подлеске. Зародившаяся в девочке надежда высушила слезы. Соня отвела Ману подальше от поляны, а сама надежно укрылась в густой кроне растущего поблизости дерева. Вечерние тени уже ложились на землю, когда Соня услышала мужские голоса. К полянке приближались люди.

«Ну что ж, люди — это уже хорошо. С демонами сражаться сложнее»,— подумала Соня, вытаскивая из-за пояса кинжал и зажимая его в зубах. Руки остались свободными для лука. На поляну вышли двое мужчин, закутанных в дорожные плащи. «Странно, откуда здесь пешие путники?» Девушка озадаченно оглянулась и еще плотнее прижалась к ветке, на которой сидела. Она опасалась, что выдала себя невольным движением. Но мужчины, казалось, не замечали ничего вокруг, кроме девочки в центре поляны.

— Ну, что я тебе говорил,— сказал один из них довольным голосом.— Эти бараны опять безропотно приволокли ребенка. Так легко получить молодую здоровую рабыню не часто удается!

Говоря это, путники подошли к пленнице. Тот, который говорил, больно пнул ее носком сапога. Девочка вскрикнула. Мужчина рассмеялся, он чувствовал себя хозяином положения. Второй вел себя боязливо и все время оглядывался.

— Это моему отцу пришла такая удачная идея в голову — запугать деревню гневом богов, да и поживиться на этом,— продолжал хвастаться работорговец.

— Но твой отец еще два года назад отправился на Серые Равнины. А как он умер, твой отец, Абака? — осторожно спросил второй.

— Умер? Да как, обыкновенно как. В драке его зарезали на базаре,— спокойно ответил Абака, рассеянно почесывая бороду.— Напрасно ты все оглядываешься, Хубилай. Нам здесь ничего не грозит.

— Все равно, неспокойно мне. Отвязывай ее поскорее, и пошли отсюда,— настаивал Хубилай.

— А что нам торопиться? Караван в Лагош пойдет затемно,— спокойно сказал Абака,— мы успеем перекусить и как раз в нужное время выйдем на дорогу. Плешивый Мираб, если запоздаем, подождет. Он знает, что когда зацветает акант, я всегда поставляю ему отличный товар.

Абака собрал хворост и стал раздувать костер, не обращая больше внимания на причитания и уговоры Хубилая. Его приятель развязал мешок и стал доставать и раскладывать припасенную снедь. Каждый был занят своим делом. В наступившей тишине тоненько пропела стрела. Абака уткнулся головой в костер. Его стон заглушил треск разгоравшихся сучьев.

— А знаешь,— заговорил Хубилай, не поворачивая головы — надо все-таки убираться отсюда поскорее. Не люблю я, когда люди к своим делишкам приплетают богов.

С этими словами он повернулся в сторону приятеля. Сдавленный крик застрял в горле Хубилая. В тот же момент он упал с торчащим в шее кинжалом. Соня спрыгнула с дерева на поляну, подошла к убитому и, выдернув клинок, брезгливо вытерла его о плащ мужчины.

— Вставай. Сейчас мы с тобой перекусим. Нечего хорошей еде пропадать. Вот только оттащу эту паленую свинью от костра, жаль: такая хорошая стрела сгорела,— сказала Соня и, подхватив Абаку под мышки, подтащила его поближе к приятелю. Наклонилась и, пряча кошельки работорговцев за пояс, продолжила:— А затем я провожу тебя в твою деревню.

Девочке кусок не шел в горло, она с ужасом поглядывала на трупы мужчин, пока Соня с удовольствием ужинала.