Кровь ведьмы

Файрад спокойно выдержал жесткий взгляд. Он уже полностью овладел собой, но никак не мог найти правильный тон для дальнейшего разговора. Опыт показал, что его умение плести хитроумные интриги и грубый нажим в данном случае не приведут к желаемому результату.

— Но ведь именно в этом я пытался убедить тебя несколько дней назад.— Привычная осторожность придворного брала верх.— Что же изменилось?

— Изменилось,— девушка ответила резко, почти грубо,— А ты опять начинаешь ходить кругами. Если мы сейчас не договоримся, я уйду и ты меня больше никогда не увидишь. Без меня тебе никогда не завладеть сокровищами из пещеры!

Такая откровенность ошеломила вельможу. Откуда ей стала известна его тайна? И снова в комнате наступило тягостное молчание. Но Счастливчик понял, что больше не сможет уклоняться от прямых ответов.

— Я вижу, ты не зря провела это время. Теперь тебе все известно.

Он умышленно подчеркнул «все», чтобы избавить себя от излишних подробностей. Скорее всего, девчонка до конца не представляет, до какой степени она ему необходима. Иначе заставила бы его валяться в ногах и униженно умолять.

Над городом поплыл первый удар Великого колокола. Файраду казалось, что в наступившей тишине слышно, как бьется его сердце. Привыкший к шуму роскошных пиршеств, обилию людей и светским разговорам, он теперь молча сидел один на один со строптивой девчонкой, на которой сосредоточились все его помыслы, желания, усилия, надежды, и чувствовал непривычную неловкость.

— Да. Я много узнала обо всей этой истории. И смогла иначе оценить все, что ты сделал. Ты не должен расспрашивать меня о том, где я разузнала твою тайну. Мы поедем искать пещеру, набитую сокровищами, но у тебя там есть и свой интерес. Поэтому ты не должен ничего со мной делить — я возьму столько, сколько захочу. Мы поедем вдвоем? — неожиданно спросила Соня.

— Да,— кивнул Счастливчик.— Я уже испросил разрешения у правителя на отъезд в Асгалун по торговым делам, и он не против.

— Хорошо. Значит, мы поедем верхом. Лошадь у меня есть. А об остальном придется тебе позаботиться.

— Нам предстоит длинный и опасный путь. Кто знает, как он закончится? — По лицу мужчины пробежала тень.— Я должен сделать необходимые распоряжения по ведению дел в мое отсутствие, а также на случай, если я не вернусь.

Соня с удивлением посмотрела на Счастливчика. Ведь он должен раздобыть и доставить колдунье талисман. Неужели ведьма его не защитит? Разве что, после получения вожделенной вещицы, он ей станет больше не нужен.

— На это уйдет несколько дней,— продолжал Файрад.— Все это время ты можешь жить здесь, в своих комнатах. Если ты не против, конечно.

«Ишь как заговорил,— усмехнулась про себя Соня.— Давно бы так».

— Я не против,— кивнула девушка.— Пришли мне Танаис. Я привыкла к этой старухе. И распорядись, чтобы стража меня не задерживала. Я здесь по доброй воле и могу уходить или приходить, когда захочу.

Счастливчик внимательно слушал девушку, не отрывая от нее глаз. Его приятно удивил ее деловой тон. Он ожидал, что будет больше условий и капризов.

— Я завтра приведу свою лошадь,— продолжала Соня.— Ей нужно место в конюшне. Забота о собственном благополучии удержит тебя от неверных шагов,— жестко добавила она.

По лицу вельможи пробежала довольная улыбка. Он громко хлопнул в ладоши.

— Проводи госпожу в ее комнаты,— распорядился Счастливчик вошедшему слуге.— И вели Танаис вернуться в дом к прежним обязанностям.

Слуга с поклоном посторонился, пропуская девушку вперед.

Прежде чем скрыться за горизонтом, солнце залило небо размытой огненной краской. Второй удар колокола прокатился над городом и замер. Какая-то птица в саду сонно встрепенулась, издала тихий крик и снова спрятала голову под крыло. Туман плотным голубовато-серым покрывалом висел над газонами.

Соня стояла у окна и глядела, как туман, опускаясь все ниже, скрывает цветы и траву. На иссиня-черном небе сверкали далекие звезды.

В комнату тихо вошла Танаис и молча стала стелить постель. Загудел третий удар колокола. Жизнь в городе замерла до утра.

Глава седьмая

На ясном утреннем небе неподвижно стоили белые облака, похожие на снежные горы. На траве лежали длинные тени деревьев. Низкое солнце еще не прогнало ночную прохладу. Соня лежала, укутанная до носа, теплым пуховым одеялом. Вставать не хотелось. За стеной слышалось мерное похрапывание Танаис.

Вчера вечером служанка так и не произнесла ни слова. Только сильнее, чем обычно, у нее дергалось лицо, наверное от обиды. Но до старухиных обид Соне не было никакого дела. Осторожно опустив ноги на ковер, девушка встала, поеживаясь от утренней прохлады. «Путешествовать осенью на юг — догонять уходящее лето»,— она улыбнулась своим мыслям.