Кровь вторая. Орда

Неожиданно, в плавную тягучую мелодию, диссонансом вклинился трезвон колокольчика. Повелитель встрепенулся, переводя взгляд с танцовщицы на общую входную дверь.

— Хорошо, Ассиля, — проговорил он не громко, протягивая руку к девочке, жестом останавливая её, — молодец. Достаточно. На держи.

С этими словами, он непонятно откуда, материализовал небольшой золотой брусочек и протянул его танцовщице. Девочка застыла столбиком, прижимая щупленькие ручонки к груди и широко распахивая большие глазки, но несмотря на то, что золото предназначалось явно ей, она не сделала попытки приблизиться к Повелителю.

— Бери, бери, заслужила, — расплываясь в улыбке, подтвердил Царь Царей.

Девочка, заворожённо уставившись на блестящий металл, плавно и бесшумно подплыла к Величайшему из Великих, мелко перебирая босыми ногами по каменному полу и осторожно взяла обеими руками золотой слиток.

— Всё. Иди, — разрешил Повелитель Народов и чуть наклонившись вперёд, не упустил возможности, слегка хлопнуть, по её упругой голой попе.

Ассиля низко поклонилась, чему-то счастливо улыбаясь и так же бесшумно, засеменила к двери, которая к этому времени приоткрылась и проёме показалась голова Атиага, начальника тайной службы империи.

Куруш, проводив взглядом довольную танцовщицу, небрежно махнул рукой заглядывающему вельможе, давая разрешение войти.

— Ну, что ещё стряслось? — небрежно вопросил Царь Царей, после того, как Ассиля закрыла за собой дверь и музыка в коридоре резко оборвалась.

— Прибыл Каинах, Повелитель, — поведал Атиаг с интонацией замешательства, — с очень странными, я бы сказал, даже невероятными вестями.

Куруш вопросительно посмотрел на своего начальника тайной службы.

— Они настолько невероятные, мой господин, что я смею предложить тебе самому его допросить. Он за дверью.

Царь Царей напрягся. Ему очень не понравился, ни тон, не поведение своего доверенного лица. Он почувствовал, что-то неладное. Не хорошее.

— Зови, — тем не менее велел Куруш, поднимаясь с подушек и отходя к своему рабочему столу.

— Да, продлятся твои самые счастливые дни, о Великий Повелитель Народов…

— Хватит, — резко прервал начавшуюся тираду Каинаха, встревоженный Куруш, оборачиваясь к упавшему ниц вестнику и упираясь задом на стол, велел, — рассказывай.

— Ты, Всемогущий, посылал меня за Тиграном…

— Я знаю кого, куда и зачем посылаю, — рявкнул раздражённый Царь Царей, — где Тигран, за которым я тебя посылал?

— Он в крепости Эр-буй-ни, Повелитель, держит оборону. Крепость осадила царица степей Тахм-Райс, — чуть ли не плача, и трясущимся от страха голосом, проговорил вестник.

— Что?! — у Куруша глаза полезли на лоб, — Царица Райс!? — проорал Великий и Ужасный, не веря собственным ушам.

— Да, — тихо пропищал Каинах, вжимаясь головой в пол.

— Когда?

Вестник, что-то забубнил себе под нос, считая дни, но видимо со страха забыл все числа. Лишь через некоторое время, всё же сосчитав, выдал результат:

— Пять дней назад, Владыка.

— Какого дэва ей понадобилось осаждать Эр-буй-ни? — недоумённо вопросил Куруш, скорее самого себя, чем Каинаха, но тот неожиданно ответил.

— Она требует от Тиграна вернуть ей сбежавшую дочь, что спряталась в крепости.

Не успел Куруш переварить первое потрясение, как его накрыло второе.

— Золотые Груди сбежала к Тиграну?!

Каинах неожиданно выпрямился, поднимая голову, но всё ещё оставаясь на коленях и счастливо улыбаясь, как блаженный, пробормотал:

— Да, Повелитель, у неё прекраснейшие из грудей, что мне когда-либо приходилось видеть.

— Что за бред, — выругался Царь Царей, отрываясь от стола и принимаясь нервно расхаживать по комнате вокруг горы подушек.

После третьего круга, он остановился и в задумчивости задал вопрос Каинаху:

— А ты уверен, что это Тахм-Райс?

— Я никогда раньше её не видел, Повелитель, но Тигран, ведя с ней переговоры со стен крепости, уверял, что это действительно она.

— Как она выглядит? — уже абсолютно спокойно, как будто и не было никакого потрясения спросил Куруш.

— Она… — замешкался вестник, — вся золотая. Одежда, конь, оружие. И ещё, — как бы вспомнив, встрепенулся Каинах, — она, почему-то, называла Тиграна Уйбаром.

— Твою мать, — неожиданно выругался Царь Царей на непонятном для собеседников языке, но тут же заговорил на персидском, — это она. Так могла назвать Тиграна, только она. Что Тигран?

— Тигран спокоен, Повелитель. Он говорит, что она не сможет взять крепость штурмом и отправляя меня, он уверял, что, как можно дольше протянет с ней время, заставляя оставаться около крепости. Он уже разослал людей по городам и крепостям сатрапии и ожидает, что не дольше чем через пять дней, его конный корпус соберётся по тревоге и те пять или шесть сотен мужененавистниц, будут повергнуты в бегство. Их слишком мало, чтобы противостоять армии Тиграна.

— Откуда ты знаешь сколько их? — так же спокойно спросил Куруш.