Кровь за кровь

— Над самим собой, знаете ли! — ответил Гарик. — Помните у Роллана? «Великая подмога уметь смеяться над самим собой, коща сглупил и видишь это…»

— Вы что, уже жалеете? — насторожилась Стелла Николаевна. В голосе послышался металл и готовность отстаивать каждый полученный ими рубль.

— Ну, что вы, Стелла Николаевна, пардон, Стелла, я никогда ни о чем не жалею! Что ни делается, то к лучшему! А жена будет просто в восторге от такой красавицы! — Он ласково провел рукой по крыше «Волги». — И за это — спасибо вам! — Он снова наклонился к ручке Стеллы Николаевны.

— И вам спасибо! — смущенно проговорила она, облегченно вздыхая: все окончилось благополучно, и дома их ожидает целое сокровище…

— За что, Стелла? Какие пустяки, даже говорить стыдно! — усмехнулся Гарик и сел в машину. — Вы уж извините меня, пожалуйста, что не смогу вас подбросить: нотариус задержал дольше, чем я мог рассчитывать. Меня давно ждут в другом месте… Прошу вас: в Тбилиси будете — заходите! Мой дом — ваш дом! Вы для нас с женой всегда желанные гости! — Он помахал им рукой и дал газ…

— Уф, слава Богу! — тяжело перевела дух Стелла Николаевна. — Я так волновалась, если бы ты знал, все время казалось, что он передумает или нотариус к чему-нибудь придерется… Все-таки Дато милый человек, хоть и чудаковатый малость, ты не находишь? — Болтая без умолку, она не замечала, что ее супруг недовольно и хмуро поглядывает на нее. Но вот заметила и тут же удивленно спросила: — Что с тобой? Чем ты опять недоволен?

— Ты же знаешь: не любитель я подобных авантюр! — начал он тихо, но Стелла Николаевна тут же прервала его.

— Опять?! Вот! — Она снова сделала вид, что начинает нервничать. — Всегда ты так! Как только я хочу что — нибудь, так ты этого не хочешь! — Губы ее надулись.

— Стеллочка, успокойся, милая… Ну, пожалуйста, прошу тебя! Ну, не прав я был… Ты у меня умница! — Вадим Петрович успокаивал ее с таким кислым видом, что было заметно: он давно привык к подобным приемам…

— Ладно уж! — махнула она рукой. — Поехали домой!

8

Петр действительно уже ожидал Гарика у сквера на Пироговке.

— Ну, шеф, ты даешь! — восхищенно воскликнул он, несколько раз обходя вокруг машины и ласково поглаживая ее по крыльям. — Даже продавать жалко!

— Продавать?! А мы не сразу: покатаемся еще… немного. — Гарик нахмурился.

— Как? — растерялся напарник. — Ты хочешь задержать ее в наших руках? Что-то новое. — В глазах его появился явный испуг.

— Чего это ты так встрепенулся? Снова киксуешь? — Гарик исподлобья посмотрел на него. — Или тебе стало плохо со мной? А может быть, ты за меня срок тащил? На тебя не вышли потому, что я тебя не выдал! Помни об этом!

— Ну, что ты, шеф?! — Он мгновенно стушевался, испугавшись на этот раз по — настоящему. — Это я к тому, что мы и так неплохо имеем: зачем нам лишний риск?

— «Неплохо имеем», — со злостью передразнил Гарик. — Эх, юноша, нет у тебя никакого размаха! — Он успокоился так же быстро, как и вспылил. — Полета мысли нет у тебя, юноша! — Последнее слово выговорил через паузу, с акцентом. — Выбивать такую красавицу и получить только в ординаре?! Нет, этого мне мало! Мало не потому, что я — жадный! Я — художник! Понимаешь, юноша, художник!.. Короче. — Став серьезным, посмотрел внимательно на приятеля и хитро сказал: — Вспомним старое, испытанное… Подготовку нужную я провел уже… А ты сделаешь вот что… Садись!

Едва Петр устроился на заднем сиденье, как «Волга» моментально устремилась вперед. Напарник взглянул недоуменно на Гарика: тот явно нервничал, но Петр промолчал. Он не ошибся: Гарик действительно был не совсем в своей тарелке. Чужая машина была очень опасна для них. От нее нужно было как можно быстрее избавиться: сегодня, сейчас… Он даже колебался немного: пойти по протоптанной дорожке — благо клиент наметился (острый глаз напарника уже засек его, не тревожа расспросами) — или попытаться сорвать хороший куш перед перерывом? Выпендриваясь перед напарником, он, конечно, кривил душой: был очень жаден до денег. И когда бросал Петру какие-либо якобы «лишние свои капиталы», незамедлительно возмещал их с лихвой за счет того же самого Петра. Доверяясь ему без оглядки, тот ничего не замечал, а если и возникали какие-либо подозрения на этот счет, то предпочитал благоразумнее промолчать, хорошо изучив Гарика…

…В это время Вадим Петрович со Стеллой Николаевной подошли к своему дому и неожиданно для обоих стали торопливо подниматься в квартиру. Прямо с порога Вадим Петрович устремился к «дипломату», сиротливо возвышающемуся над рюмками. Несколько волнуясь, отчего даже руки дрожали, он поставил в наборе замка тринадцать — тринадцать, нажал кнопки «дипломата», но они почему-то не поддались. Все еще не желая верить в худшее, он ругнулся:

— Что за черт! — Спросил супругу: — Стелла, какой набор он говорил!

— Тринадцать-тринадцать… Разве ты забыл? — ответила она и с волнением уставилась на Вадима Петровича.

— Да нет… — буркнул, — ничего я не забыл: так и поставил, а он не открывается…