Кровь за кровь

Однако, если ураган случается затяжным, то драконам рано или поздно надоедает противостояние со стихией. Они возвращаются на свои холмы вокруг Крепости Небесной Тысячи, дабы залечь в спячку. Под натиском урагана удержаться на вершине холма невозможно даже дракону, посему они укладываются у подножия своего холма так, чтобы холм закрывал их от ветра. Складывают лапы, сжимаются и погружаются в сон. Бесконечные потоки камня быстро засыпают их целиком, возводя сверху изрядный курган, и дракон оказывается в тишине и покое. И преспокойно спит до тех пор, пока ураган не завершится. После этого благородное животное просыпается, разжимается, распрямляет лапы и обрушивает курган мощными вибрациями тела. А если таковой оказался слишком большим, то просто выползает из него, прокапывая изрядных размеров тоннель.

Обычно после такого урагана приходится долго разбираться, где теперь чей холм, потому что многие из них оказались соединены насыпанными каменной бурей курганами. Говорят, что раньше, когда Небесная Тысяча только училась приручать драконов, драконьи холмы насыпались из трухлявого камня Некроса, и их частенько сдувало полностью. Можно было себе представить, как намучилась тогда Небесная Тысяча, если с какого-то момента основания для драконьих холмов стали выкладывать из скальных блоков, специально вырубленных для этого в океанских рифах. Вакри долго бороздили океан, отыскивая безжизненные и опасные скалы, торчащие из воды, вырубали их и доставляли в Эльсириолл. А уже оттуда скальные блоки везли в Некрос на эльфийских кораблях, ибо приближаться к мёртвому материку без амулетов Истинной Чистоты означает долгую и мучительную смерть.

Дракон Трырда издал угрожающее щёлканье, бросая встречному ветру вызов, и рванулся вперёд. Могучий оркский воин не стал мешать другу. Пусть развлечётся: в конце концов, этот ураган проходит мимо, и до Крепости Небесной Тысячи ему не достать. Для древних доспехов удары камней не несут угрозы, их даже не ощутить. Тут главное не вывалиться из седла, ибо Рырд сейчас устроит посреди бури такую феерию всевозможных виражей, рывков и прочих воздушных пируэтов, что быстро перестанешь понимать, где сейчас верх, а где низ. Трырд убедился, что всё оружие надежно укупорено в седельных сумках, и приготовился к бешеной небесной скачке. Дракон едва ли не мгновенно набрал скорость, ничем не уступающую урагану, и стрекочущей молнией вонзился в чрево стихии, стремительно пронзая её всё глубже и глубже. Встречный ветер превратился в яростную бурю, свирепо бьющую в лицо, и бешеная круговерть драконьего полёта началась.

В первые лета после того, как Рырд вырос, возмужал и набрал свойственную драконам громадную силу, Трырд Стремительный Выпад старался не упускать ни единого урагана. Дабы его благородное животное имело возможность упражняться в искусстве полёта, защиты и огненного дыхания. Сам он в эти моменты с великой внимательностью запоминал все действия дракона и после подолгу разбирал их в памяти, чтобы понимать все тонкости ведения боя драконами. С тех пор минуло восемь вёсен, и взаимопонимание дракона и его всадника стало столь высоко, что порой в мгновения жарких схваток с приспешниками некромантов и их механизмами, когда исход поединка решал единственный удар сердца, Трырд и его дракон действовали, словно одно существо. Им даже не требовалось обмениваться сигналами, ибо каждый точно знал, что делать самому и что будет делать твой собрат.

Поэтому сейчас у Трырда не было великой необходимости упражняться в лётном искусстве во время бури, и он попытался погрузиться в сон, вцепившись в дракона покрепче. Однако сим планам осуществиться не удалось. Рырду сила урагана показалась недостаточной, и он помчался к сердцу бури, совершая массу зигзагов за краткий миг. Очень быстро к обычной буре добавилась буря каменная, и всё вокруг завертелось в стремительных виражах и окрашенных драконьим пламенем рывках. Ураган сей, хоть и проходил мимо, оказался изрядной силы, и сотни камней вперемешку с дождём били в Трырда не переставая, одним сплошным потоком. И без того мутный дневной свет сменился тьмой нависшего сверху грозового фронта, бесконечно озаряющегося вспышками молний и исторгающего из себя океан пропитанных некромантией капель. Мощные громовые удары, сотрясающие небо, соперничали в оглушительности с всепоглощающим свистом бури, и посреди всего этого, опьянённый счастьем безудержной битвы со смертоносной стихией, с огромной скоростью мчался могучий дракон, и Огненные Струи его дыхания вспарывали черноту каменной круговерти, словно удары хрардара броню вечногниющих Детей Некроса.